Ко Дню тувинского языка. Много бед – один ответ

Как правило, на разных мероприятиях, посвященных Дню тувинского языка (1 ноября), говорят о том, как важно сохранить язык, о проблемах и о государственных программах, которые призваны решить эти проблемы. До дня празднования еще далеко, но можно уже начинать – проблем слишком много.

О функциях языка очень просто
На библиотечном форуме, который прошел недавно, прозвучала одна фраза, вызвавшая большую реакцию в зале. Докладчик сказала, что дети, даже в отдаленных селах уже предпочитают общаться на русском языке. Русский язык, безусловно, нужен, это даже не является предметом обсуждения. И вроде бы хорошо, что дети могут свободно им владеть. Вот только каким языком?
Разные ученые выделят и разное количество функций языка – от трех до двенадцати и больше. Одна из основных функций – коммуникативная. Ну, это просто общение: «какая сегодня погода?», «кто последний в очереди?», «сколько стоит эта сумка?». Особо большого запаса слов тут не надо. Сюда же отнесем то, что достаточно часто выделяют в отдельную, регулятивную, функцию: «запишите задание», «закройте дверь». Экспрессивная функция – это выражение эмоций. «Как я рад тебя видеть!», «Здорово!» и так далее. И тут можно обойтись небольшим набором слов. Особенно если добавить ахи-охи и междометия.

Но у языка есть и функции более высокого порядка. Например, когнитивная и познавательная. То есть, с помощью языка происходит в значительной степени познание, изучение окружающего мира. Именно язык обеспечивает преемственность культурных традиций народа, возможность возникновения и развития мощного потока национальной литературы. Есть и эстетическая функция – использование языка для создания художественного образа, передачи красоты и гармонии. Это поэзия, проза, песни и другие формы искусства, где язык служит средством художественного выражения.
Не менее важна идентификационная функция – использование языка для самоидентификации, выражения принадлежности к определенной социальной, национальной или профессиональной группе. А теперь подумаем, какой русский язык осваивают дети отдаленных селах, какую функцию он будет выполнять, какую роль в жизни играть?

Язык соцсетей
Да, это будут какие-то (и, вполне может быть, хорошие и хорошо усвоенные) начатки русского языка. Умение правильно строить предложения. Но любой, кто хоть несколько раз смотрел ролики в Интернете представляет, как и о чем там говорят. Язык бедный, но для общения сгодится. Русский язык, настоящий русский язык, язык Пушкина и Толстого просто не может и не должен вместиться в эти весьма скромные (в лингвистическом понимании) сети. Так что действительно познать русский язык через эти сети не получится. Да и никакой другой язык тоже.
Но для «рыночного общения» нормально. Вот, например, ситуация из жизни: высокий араб ходит рядом с Эйфелевой баней, через руку перекинуто несколько платков и шарфов. Он может определить национальную принадлежность туристов, слушая, как они говорят. И радостно подходит: «Нормальная цена, нормальная!». Что мы видим? Талантливого продавца, с хорошими лингвистическими способностями. Наверняка так же он подходит и к туристам других национальностей, предлагая свой товар. Можно ли сказать, что он хорошо знает русский язык? Н-да… Бунина он точно не читает, даже то, что было написано в Париже.

Вернемся к детям
К тем, о которых сейчас принято говорить, что они не знают тувинский язык. Правда не знают? Совсем-совсем? Тогда вопрос надо ставить иначе. Не «дети не знают родной язык», а «родители не хотят, чтобы их дети знали родной язык». Дети абсолютно не виноваты. Они знают только то, чему их научили родители, родственники.

Народный писатель Александр Даржай, который и предложил учредить День тувинского языка, говорил: «Язык приходит с молоком матери». Чтобы дети не знали родной язык, это надо, чтобы и родители дома не говорили на родном языке.

Если честно, трудно представить мать, которая будет баюкать ребенка на чужом языке. Но, допустим, так и происходит. Что мы имеем? А мы имеем то, что никакая государственная программа не сработает. Это выбор родителей. Если они хотят, чтобы их ребенок говорил исключительно на каком-то другом языке (русском, английском, китайском и т.д.), то так и будет. Можно сколько угодно говорить о том, что язык – духовная ценность, национальный символ культуры любого народа, уважительное отношение к родному языку. Да, это все так. Но только родители смогут действительно дать ребенку его родной язык, тот самый на котором созданы шедевры устного народного творчества. И это на тувинском языке зафиксированы восемь вариантов героического эпоса «Кезер-Мерген» (Гэсэр), бытующего у разных народов Центральной Азии.

Печально другое. Дети ведь освоят «рыночный» язык, а не русский. И будут владеть только «рыночным» тувинским языком. Огромный пласт культуры, даже не важно какой русской или тувинской останется в стороне.

А давайте выучим тувинский язык!
А не получится. Выучить тувинский язык, как иностранный в Туве практически невозможно. Тут нет вины каких-то конкретных людей. Была красивая идея: помочь русским (и представителям других народов) помочь выучить тувинский язык. Кстати, и многим ребятам-тувинцам, которые по какой-то причине не знают языка, такие курсы бы не помешали. Это красивая идея. А экономические законы говорят другое – спрос рождает предложение. Нет спроса, нет предложения. Всегда ведь можно оправдать свою лень: сейчас нет времени; ой, финансы не позволяют; пропустил несколько занятий – уже не нагнать… Курсы не пользовались спросом, вот их и нет. Так что выучить тувинский язык с нуля практически невозможно. Или просто нет желающих?

Один ответ
Про беды вроде бы уже поговорили. А теперь – один ответ. Обыденные домашние разговоры – они тоже порой как вариант «рыночного» языка: «что будешь на ужин?», «не входи в комнату в ботинках», «сходи в магазин за молоком». Почему пропадают без надобности сокровища языка? У нас есть, например, четыре тома в серии «Памятники фольклора народов Сибири и Дальнего Востока». Но их точно не будет в каждом доме. Можно и не гадать, это объяснимо: том со сказками (1994 год) вышел тиражом 10 тыс. экземпляров, героические сказания (1997 год) – три тысячи, мифы, легенды, предания (2010) – 426 экземпляров, указатель типических мест героического эпоса (2005) – 300 экземпляров.

Конечно, это академические издания, не слишком удобные для чтения просто так, на досуге. Но ведь можно издавать отдельно сказки, мифы, предания, героические сказания, легенды? Можно. Но ведь не будем забывать о законах экономики: издают то, что покупается. Никакое книжное издательство не может позволить себе издавать что-либо, что будет просто лежать на складе.
Вот, посмотрите сами сколько книг у вас дома? Сколько из них книг тувинской классики, фольклора? В некоторых домах, как это ни странно звучит, книг вообще нет. Вы говорите, что ребенок не читает? А как часто он видит родителей с книгой в руках?
Если в доме нет книг, то ребенок, безусловно овладеет базовыми навыками и тувинского, и русского языков, но не почувствует их богатства. Он будет владеть только «рыночным языком». Этого мало для самоидентификации, для преемственности культурных традиций народа. И не будем забывать Александра Даржая: «Язык приходит с молоком матери».

Ирина Качан.
Фото из открытых источников.