На днях из прифронтовой зоны вернулись волонтёры, которые отвезли подарки воинам из Тувы, воюющим на Донбассе. Не все они были волонтёрами в прямом смысле этого слова. В гости к сыновьям ездили мамы.
По-домашнему
Когда твой сын находится далеко от родных мест, когда его жизнь ежесекундно подвергается опасности, самое естественное желание матери поддержать его, помочь родному сыну. Сейчас на Донбассе воюет немало парней из Тувы. Не каждая мать имеет возможность навестить сына. Но некоторым – это удается.
Прошу извинить, но сначала хочется объяснить лингвистическую вольность. Правильно говорить (и писать), конечно, надо «в Донбассе». А «на Донбассе» - по большому счету тоже правильно, хоть и считается просторечием. Но это не украинизм. Потому что Донбасс – это еще и территория. «На территории» - звучит вполне нормально. А теперь вспомним Некрасова – «Кому на Руси жить хорошо». На Руси. На Донбассе. Да, кажется это все-таки просторечие. И звучит как-то по-домашнему. Так ведь и речь пойдет о том, как напомнить дом молодым солдатам, которые сражаются там, на Донбассе.
Конечно, им там тяжело. Есть добрые люди, которые относятся к ним с родительской нежностью. В Ровеньках Белгородской области есть две семьи, где они могут помыться и постираться, где им по необходимости зашьют, заштопают одежду. Там можно поесть домашнюю еду, переночевать, просто отдохнуть. Ребята зовут их тоже по-домашнему: тетя Маша и дядя Коля. Но все-таки, дядя и тетя – это не мама и папа.
Мамы
Урана Сайлык живет в Мугур-Аксы. Их семья разводит сарлыков. Ее сын служит в 55-й бригаде, в ремонтной роте. Ему 28 лет и у него двое детей: девочка учится во втором классе, мальчик – в первом.
Ремонтная рота – это не означает тихая и безопасная жизнь. «Прилеты» могут начаться в любой момент. У противника немало дальнобойных орудий и даже абсолютно мирные и гражданские территории моту оказаться под обстрелом.
Другая мама – Анна Ондар, из Кочетово. Ее сын служил в Уссурийске до того, как их перебросили на запад. Да, она приехала, но с сыном ей не удалось повидаться, он служит далеко, с другой стороны ДНР.
Еще одна мама – Салбак Арапчор. Она поехала уже второй раз. Но тут другая ситуация. Ее сын уже вернулся в Туву – у него закончился контракт. Но он все равно поехала. Сейчас на Донбассе воюет ее племянник.
Материнская любовь – это защита. Она дает силы.
«Страшно было?»
Первый и вполне закономерный вопрос к Уране Сайлык: страшно ли ей там было. Она задумалась: «Даже не знаю». Как-то не до страху было, когда увидела сына. Впрочем, потом вспомнила: «Самолеты, вертолеты летают все время. Низко летают. Немного не по себе». Мужеству мамы можно только позавидовать. Они ведь приехали как раз в тот день, кода бомбили Белгород. Ровеньки – не так уж далеко, могло и их накрыть.
Но пугаться совершенно некогда. Они привезли мясо, готовили разную еду, в том числе и национальную, тыва мюн. Парней-то много, и работы, соответственно, тоже много. Ребята потом, после обеда, говорили, что почувствовали себя как дома, как на чабанской стоянке. Что может быть лучше такого комплимента?!
Но это было все-таки не совсем как дома. Многие предприятия эвакуировались. Школьники – на дистанционном обучении. Всем жителям рекомендуют отъехать подальше. Впрочем, тетя Маша и дядя Коля пока никуда не собираются. Ребята из Тувы им действительно стали родными. И от родни они уезжать не хотят.
А наши мамы и волонтеры сшили им тувинские тоны, привезли благодарственные письма от правительства, до этого еще купили две стиральные машинки, чтобы ни у кого не было проблем со стиркой.
Урана Сайлык не ездила в Луганск и другие области – все дни она провела в Ровеньках, поближе к сыну. Она знает силу материнской любви.
Поддержка
Когда мы навещаем детей, где бы то ни было – в институте в другом городе, в другом селе, куда вышла замуж дочь – всегда стараемся узнать, не нуждается ли в чем ребенок, чем можно помочь.
На фронте – тоже самое, только намного серьезнее и важнее. Как выяснили мамы – в первую очередь нужно чувство поддержки. Нужно, чтобы все ребята чувствовали, что их поддерживают, их ждут дома, за них волнуются. Письма, весточки из дома – хорошо. И письма от школьников очень нужны тоже. Не потому, что они так уж любят читать эти детские записи, а потому что письма – сами как символ поддержки.
Но поддержку можно выразить и материально. И даже нужно. Одежда! Носки, белье, – все, что стирать особо некогда. В ремонтной бригаде парни чинят технику прямо на земле, в грязи. На земле холодно, ломит поясницу. Шерстяные пояса тоже будут кстати. Шапки и перчатки. Стельки в сапоги. Чем больше – тем лучше. Для отдыха, когда удастся отдохнуть и поспать – теплая одежда.
Спальные мешки тоже нужны, и они тоже недолговечны. Можно купить и попроще, А есть специальные – армейские. Они удерживают тепло, не создавая парникового эффекта. Благодаря верхнему покрытию из полиэстера не пропускают влагу внутрь. Есть мешки с подголовниками. Хорошие мешки стоят подороже, но дают возможность полноценно отдохнуть.
Очень ценятся влажные салфетки, одноразовые полотенца – в общем разные средства гигиены.
Главное, не забываем, что даже хорошая теплая одежда – это расходный материал. То есть: сегодня есть, а завтра нет. Бывают случаи срочной смены позиций, которые приводят к утрате спальников, одежды и прочего.
Третий вид поддержки
И третий вид поддержки – уже военного плана. Оружие, конечно, покупать и посылать не надо – его в армии достаточно. Но вот, почему-то не хватает глушителей на автоматы. Сложно сказать, почему не хватает. Но ведь многие наши парни ходят в разведку. А там важно соблюдать тишину, а то быстро себя обнаружишь.
Безопасность в боевых действиях, конечно, не купишь, а вот глушители можно купить. В среднем они стоят 22 тысячи. Дорого это или дешево? Ну, смотря с чем сравнивать. Если со средней зарплатой – дороговато. А если с ценой человеческой жизни?.. В общем, нужно собирать и отправлять деньги на глушители.
Вторая необходимая вещь – наушники. Не беспроводные или с проводочками – музыку слушать. А тактические. Которые помогут предотвращать контузии.
Третья вещь, которая тоже не оружие, но помогает воевать – тепловизор.
Квадрокоптеры и прочее – всё нужно.
И обувь, и разгрузки (разгрузочный жилет - элемент одежды, предназначенный для комфортного ношения большого количества мелких вещей), зимние спальные мешки, тёплые комплекты формы – нужно все. От всего этого зависит жизнь солдат.
Среди волонтеров был Анатолий Монгуш. Как он сам сказал: «Поехал взглянуть мужским глазом – то нужно парням, они ведь женщинам не все могут сказать».
О поддержке и о народе
Леонид Леонов, участник Гражданской (причём сначала белый офицер, а затем боец Красной Армии - артиллерист), участник Отечественной - военкор, майор, в повести «Взятие Великошумска» писал: «народы надо изучать не на фестивалях пляски, а в часы военных испытаний, когда история вглядывается в лицо нации, вымеряя пригодность для своих высоких целей».
Чувство поддержки всего народа – бесценно. Мамы, которые ездили на фронт к своим сыновьям, ко всем сыновьям Тувы, это повторяют беспрестанно.
Но давайте подумаем сейчас и о том, что поддержка семей тех ребят, которые сражаются – тоже нужна. У кого-то нет родителей, но есть старенькая бабушка. Помощь этот бабушке тоже расценивается, как поддержка. Семья Ураны Сайлык ни в чем не нуждается, но она знает, что есть много менее обеспеченных семей. И если воин будет знать, что его семья, его родные не брошены на произвол судьбы, он тоже будет чувствовать поддержку.
Урана Сайлык, матери других солдат обращаются ко всему народу Тувы – поддержите тех, кто воюет. Они сравнивают ситуацию с тем, что было во время Великой Отечественной войны, когда девизом было «Все для фронта! Все для победы!». Всеобщая поддержка, помощь приближают нашу победу.
Ирина КАЧАН
"Тувинская правда" № 80 от 22 октября 2022 года.
