Сформировать конкурентоспособное молодое поколение — так звучит цель, которую поставили перед собой руководители страны. Они определили и дату, к которой поставленную цель надо достичь: 2025 год.
Какие именно требуются преобразования, чтобы достичь желаемого, чиновники от минобрнауки и Росмолодёжи обрисовали в документе с фундаментальным названием «Стратегия развития молодёжи Российской Федерации на период до 2025 года». Чтобы долго не говорить о содержании документа, который вмещает в себя, кстати, около тридцати страниц, приведём лишь одну, зато очень красноречивую цитату оттуда (читайте внимательно): «Снижение численности молодёжи ставит перед государством вопрос о необходимости ставки на кардинальное повышение качества имеющегося молодежного человеческого ресурса, минимизацию физических и социальных потерь, максимально глубокую и эффективную социализацию молодых людей, формирование у них установок на самостоятельность и лидерских качеств, сохранение и развитие духовно-нравственных и семейных ценностей в современном российском обществе».
Таким образом, как следует из документа, к обозначенному сроку руководители страны намерены, цитирую, «качественно» улучшить российскую молодёжь. Далее в стратегии подробно раскрывается, в каких именно сферах требуется провести реформы. Постарались разработчики основательно: заглянули и в воспитание, и в образование, и в семью, вспомнили про здоровье и уровень преступности, про духовность и нравственность, про занятость и ещё многое другое. Документ получился интересный, но — более похожий на справочное пособие. Ни одного конкретного проекта в нём нет. Как улучшить здоровье молодёжи, как внушить ей патриотические чувства, научить креативности, вовлечь в инновационную деятельность — конкретных проектов для «реализации положений стратегии» чиновники ждут от самой молодёжи. Для этого документ обсуждался в регионах.
Со своими инициативами молодые люди выступят и на одной из площадок Красноярского экономического форума, который стартует 27 февраля. Потенциальным участникам предлагалось заблаговременно прислать в оргкомитет мероприятия эссе, где нужно было грамотно изложить своё отношение к стратегии и выдвинуть предложения по её реализации.
Попытаться попасть на форум решили и несколько молодых лидеров из Тувы. Среди них — Юлия Ондар.
Юля — индивидуальный предприниматель, одновременно — заместитель руководителя молодёжного парламента республики, а ещё она — мама, поэтому с наибольшим интересом изучила разделы официального документа, касающиеся молодёжного предпринимательства и изменений в системе образования.
За десятью зайцами
— Росстат прогнозирует, и об этом говорится в стратегии, — рассказывает Юля, — что к 2025 году молодое население страны в возрасте от 14 до 30 лет, которое сейчас составляет порядка 36 миллионов человек, уменьшится на десять миллионов. Это очень серьёзная цифра. Чтобы вместе с этим показателем не упасть в позициях мировых рейтингов конкурентоспособности, стратегию направили на качественное улучшение молодёжи. Пусть молодых людей будет меньше, но они будут умнее, креативнее и т.д.
— Как же, интересно, предлагается улучшать «качество» молодёжи?
— Стратегия предполагает очень обширную работу в разных направлениях. Прививать детям патриотизм, укреплять их здоровье, повышать уровень образованности… Предлагается выявлять талантливую молодёжь, которая в дальнейшем займётся разработками в сфере инноваций, формировать из этих молодых людей отдельные учебные заведения. Специалисты, выпускаемые вузами, должны все иметь высокую квалификацию, говорится в стратегии. То есть отдельный акцент — на улучшение качества образования в высшей школе.
А вот развитию предпринимательства уделено очень мало внимания. Рекомендуется продолжать реализацию тех программ, которые сейчас работают в помощь малому бизнесу. На мой взгляд, и я написала об этом в своём отзыве, те программы поддержки, которые существуют, — да, они хорошие, но не очень эффективные.
— Молодёжь действительно жалуется, что размер поддержки очень мал, от него не оттолкнёшься, да и финансирование, которое выделяется, приходит с задержкой в полгода…
— Помимо грантов, есть ещё такие виды поддержки, как субсидирование процентной ставки по кредиту, поддержка по лизингу. Однако я считаю, что и эти методы не очень эффективны. Чтобы решать проблему безработицы — а именно на создание новых рабочих мест ориентируются власти, инициируя подобные программы, — я считаю, что лучше дать два, скажем, миллиона поддержки одному предпринимателю и помочь ему существенно, чем раздроблять эту сумму и отдавать её десятерым, которые смогут трудоустроить, максимум, ещё одного человека, кроме себя. Я сама предприниматель, поэтому проблемы мне хорошо известны. Во-первых, аренда помещений у нас в Кызыле бешеная, только её молодому предпринимателю потянуть очень тяжело. Во-вторых, отчисления: пенсионный, ФСС, налоговая — выходят колоссальные суммы. Получается, что если ты хочешь организовать своё производство и начинаешь всё это платить, на развитие денег уже не остаётся. А первый год — он стартовый, когда ты должен наращивать свои объёмы, вкладывать в них все свои деньги.
По моему мнению, поддержка была бы эффективна в том случае, если бы она заключалась, помимо гранта, ещё и в отсрочке обязательных платежей. Взяли бы и раскидали их на последующие два, скажем, года равными долями. Вот это была бы помощь.
— То есть ты предлагаешь в первый год работы вообще освободить молодого предпринимателя от налогов?
— Да. Либо снизить их очень существенно.
Образование на грани нервного срыва
— И всё же снова вернёмся к образованию. О нём и в стратегии больше всего говорится. В своём эссе ты предлагаешь конкретные изменения. Расскажи.
— С молодёжью у нас проблем хватает, сама знаю, сталкивалась. В одном только ТувГУ, к примеру, у нас более трёх сотен матерей-одиночек. Чтобы решать проблемы молодёжи, начинать надо с самого раннего возраста. Менять надо работу в школе. У меня самой старший ребёнок учится в четвёртом классе. Каждый день у него по шесть уроков и, кроме того, каждый день ещё факультативы, с моей точки зрения, совершенно бесполезные. Когда у моего ребёнка начались проблемы, мы обратились к школьному психологу.
— А что за проблемы?
— Сейчас каждый третий ребёнок подпадает под один диагноз — «гиперактивность». А такие дети — неусидчивые, у них рассеянное внимание, им трудно концентрироваться. Медики говорят, что чаще всего гиперактивность — следствие родовых травм. Но кому от этого легче… Если внимание рассеянное, ребёнок многое пропускает мимо ушей. В общем, мы обратились к психологу. Как помочь малышу, которому трудно даётся учёба из-за того, что он не может сконцентрироваться? Школьный психолог предложил: мы можем только порисовать вместе. Я говорю: мы уже рисовали в центре «Здоровье», когда готовились в школу. Ну, ответил психолог, тогда мы ничем вам помочь не можем, сходите к невропатологу — это нужно лечить… Сходили. Поставили уколы, попили витамины. Не помогло. Я обращаюсь в психологический центр, который мне рекомендовали. Привожу ребёнка туда. Там, когда я рассказала, что и как, только посмеялись над беспомощностью школьного психолога, который должен помогать в таких случаях. Повторюсь, что сейчас каждый третий ребёнок гиперактивный. Это факт, от которого не отмахнёшься.
Однако на этом проблемы не заканчиваются. У нынешних детей отсутствует понимание, что такое семья, традиция, культура. Взрослые похожи на загнанных лошадей и думают только о зарабатывании денег. Детям внимания уделяют очень мало. Поэтому есть необходимость уже сейчас вводить в школе новые предметы. Например, что-то вроде «семейных ценностей». У нас в республике очень много неполных семей, ужасающая статистика разводов. Получается, что когда молодые люди вступают в брак, они не понимают, что это такое и для чего они в него вступают. Не понимают, что в браке появятся дети и что всё это очень серьёзно. Дети, живущие в неполных семьях, получают искажённое понимание того, что такое семья. Можно прямо в школе проводить курсы, на которых бы присутствовали и родители, — скажем, о традициях. Я считаю, что школьные предметы должны додать ребёнку то, чего не могут дома дать родители или из-за занятости, или из-за того, что семья неполная.
Ещё проблема — проектная деятельность в школе. Теперь проекты дети делают и в первом классе. На собрании нам сообщают, что нужно сделать такой проект. То есть фактически работу выполняют не дети, а родители. Я считаю, что это неправильно: ребёнок должен самостоятельно работать в школе, и учитель должен помогать ему. Если не хватает времени — давайте растянем учебный процесс. Пусть дети учатся не 11, а 12–13 лет. Чтобы не было этих колоссальных перегрузок, а образование давалось качественное.
Если мы хотим развивать интеллектуальный потенциал, воспитывать тех, кто займётся инновационными разработками, как мечтают создатели стратегии, то уже в начальных классах обязательно нужно вводить такие предметы, как «проектная деятельность», «современные технологии». Уже на этих уроках детский потенциал, если он есть, будет развиваться. Всё это вкупе и будет современный подход.
— Ты упоминала в своём эссе и о том, что строить уроки нужно по другой методике.
— Да, я говорила об интерактивном методе обучения. Это такое обучение, которое происходит в форме дебатов, мозгового штурма и пр., когда действует не модель «наставник–ученик», а как если бы два этих субъекта общались на равных. При таком методе учитель не осуществляет монолог, а ведёт диалог с классом.
— То есть если всё подытожить, по твоему мнению, назрела необходимость в корне менять всю методику преподавания?
— Именно. На мой взгляд, то, как обучали в школе нас, в отношении наших детей уже неэффективно. Если, конечно, мы хотим воспитать новое поколение разумных, креативно мыслящих людей. Опять приведу пример моего ребёнка. В первом классе нас учила учительница-«стажёр», проработавшая в школе более тридцати лет. По её требованию первые два месяца я ходила на уроки вместе с ребёнком. Потому, опять же, что он гиперактивный и плохо себя ведёт. Педагог не признавала, что проблема не в детях, а в том, что это она закоснела в своём видении учебного процесса и не хочет понять, что дети её просто не воспринимают. Что надо искать нестандартные методы. Это неусидчивые дети, которые и мыслят по-другому. В итоге мы сменили школу. Я же сделала вывод, что такие «стажёры» должны регулярно проходить профессиональные курсы по методикам преподавания и по психологии, которые помогали бы им шагать в ногу со временем. А то что получается? Учительницу трясёт от детей, потому что они не слушают её, а детей трясёт от неё, потому что они её не воспринимают. Поэтому мне кажется, что реформа в образовании нужна кардинальная.
Прочитать эссе Юли и других молодых лидеров из российских регионов, а при желании и поспорить с авторами можно на Интернет-площадке проекта по адресу: www.pokolenie-2020.ru.
Виктория КОНДРАШОВА