Эльвира Лифанова: Здравствуйте, Шолбан Валерьевич. И давайте сразу перейдём к первому вопросу. Главный вопрос мировой повестки – это, конечно же, коронавирус. Вы ежедневно лично, обстоятельно информируете земляков о ситуации в регионе, требуете того же от своих подчинённых и коллег. Какова она сегодня?
Шолбан Кара-оол: Она, к великому сожалению, эта зараза до сих пор существует везде и всюду, и, конечно, прежде чем даже говорить о коронавирусе, я хотел бы всем своим землякам сказать, что нужно воздерживаться от посещения многолюдных мест. Действительно, эта зараза очень страшная, она передаётся быстро и имеет большую летальность, то есть люди умирают... Наверняка многие знакомы со статистикой, но в разных странах по-разному получается, но мы видим, что от трёх до семи процентов заболевших умирают. Это страшная цифра. Поэтому, конечно, надо быть осторожными и бдительными, но скажу одно: в Туве ситуация находится под контролем. И, наверное, без ложной скромности просто нужно раскрыть, почему она находится под особым контролем. Наша территория является приграничьем, по этой причине борьбой с коронавирусом мы начали заниматься намного раньше, чем все остальные. Я помню, когда это в Китае начало наращиваться, это был январь...
Эльвира Лифанова: Да вы с января практически на аппаратном совещании говорили…
Шолбан Кара-оол: Да, это совершенно правильно, что вы обратили на это внимание. С января мы создали штаб, который скрупулёзно начал заниматься и изучать, что надвигается на нас. Многие решения, которые мы на ощупь, по человеческой логике раскладывали, в конечном итоге нам помогли в оттягивании времени до появления здесь на территории Тувы этой заразы. Но мы знали, что рано или поздно она появится. На сегодняшний день эта проблема у нас купирована в Тодже...
Эльвира Лифанова: Сидя дома, спасать республику и целый мир. Шолбан Валерьевич, получается, что с января вы работали как раз на то, чтобы предотвратить всё это и вошли в серьёзный, можно сказать, что даже острый период, когда уже обнаружилась зараза. Насколько слаженно работала команда, насколько слаженно работает сейчас, и были ли выявлены какие-то слабые звенья?
Шолбан Кара-оол: Я думаю, что слаженность команды усиливается, но очень важно понимать, что это не только некие команды от правительства, врачи и ещё кто-то, вот они, мол, будут слаженно работать, и республика будет защищена от проникновения вируса. Это ведь, согласитесь, неправильное рассуждение. Самое важное надо понимать: всё то, что мы делаем для защиты себя, близких, земляков и в конечном итоге нашей республики, будет иметь результат, только если мы все вместе будем претворять тот порядок действий, о котором договорились.
От нашего взаимодействия и единства зависит результат. Я очень благодарен своим землякам, которые понимают это дело, и в большинстве, в абсолютном большинстве именно такой тактики и придерживаются.
Здесь самое основное – во-первых, на передовой рубеж выдвинуты врачи, медицинский персонал, который с первого часа мобилизован и работает на то, чтобы максимально купировать очаги, которые сейчас мы имеем. А второе, конечно же, это структуры власти, которые обязаны максимально быть организованными в обеспечении людей: продуктами питания, товарами первой необходимости, в конце концов, чтобы работали структуры, которые обеспечивают тепло, электричество. Но я скажу логику действий, по которой мы работали и понимали, что мы обладаем определёнными особенностями. Вот республика, родная наша республика, которая находится в некотором географическом отдалении. Для развития республики это, как вы помните, мы говорили, это проблема.
А вот в условиях коронавируса это оказалось плюсом. У нас есть возможность закупорить наступление вируса, прежде всего, понимая, что сюда ведут две дороги автомобильные – на постах Ак и Шивилиг. И аэропорт, который мы развивали, и он имеет довольно большую оборачиваемость авиационных рейсов. Мы сосредоточились на этих направлениях. То есть прямо, как сейчас помню, с 20 марта мы выдвинули первых людей, которые будут отслеживать поступление гостей нашей республики, то есть оборот людей. Встречая их, они должны были рассказывать о том, что период сейчас очень непростой, пожалуйста, защищайте себя, вручать им эти буклеты, знакомить с ситуацией, по возможности возвращать тех, кто праздно едет к нам, потому что здесь охота и рыбалка запрещены, что какой-то большой привлекательности на этот момент, к сожалению, нет, ну и так далее.
Это первичный порядок действий. Буквально через два дня мы поняли, что этого недостаточно и нам нужно разворачивать уже медицинские силы, поэтому выдвинули туда персонал Пий-Хемской кожуунной больницы, медсёстер и одного врача, который должен увидеть первые признаки болезни. Врачи нам сказали, что, как правило, эта болезнь начинается с высокой температуры, поэтому врачам первично мы дали дистанционные термометры, установили порядок действий такой, что каждый въезжающий в Туву должен заполнить анкету, куда он едет, с какой целью, на какой период и свой телефон. Это важно, чтобы мы понимали, что если к нам заехал больной человек, то мы могли бы видеть его маршрутизацию, куда он поехал, с кем он встречался и в конечном итоге попробовать выявить круг его общения.
Дальше – больше. То есть как только мы поняли, что в других регионах это набирает обороты, мы усиливали и ужесточали порядок на этих трёх направлениях. Мы уже установили довольно дорогое устройство, тепловизор, он два миллиона рублей стоит и выдает не только температуру человека, но и вероятность его болезненности. Его мы установили на Шивилиге. И также нашим девчатам, которые там днём и ночью работают, мы установили определённый порядок действий, чтобы они были более бдительными и работали более эффективно.
И с этой точки зрения мы создали условия для большего охвата людей, чтобы каждая смена заступала на четыре часа, потом они переходят в... армии есть такие терми ны, отдыхающая смена, бодрствующая смена и дежурная смена. Так вот именно по этой схеме, по аналогии, то есть те, кто дежурили, они переходят в отдыхающую, а те, кто отдыхали, бодрствуют и в конечном итоге заступают на дежурство. Таким образом, мы установили эффективность их работы, но при этом, чтобы они воспроизводились, становились людьми, которые не пропустят больных людей и то, о чём мы их просили непосредственно анкетирование, проводили с большей точностью.
Вот такую работу мы провели, в том числе установили мотивацию. За дежурство мы им платим в три раза больше. Для того, чтобы они понимали, что они на передовом рубеже, и во-вторых, чего уж греха таить, они рискуют своим здоровьем. Поэтому защита республики в их руках. И я старался если не каждую неделю, то в полторы-две недели обязательно там бывать. И это както подстегнуло и моих коллег, которые за это отвечают, и мне почему-то кажется, что там сложилось плюс-минус, но довольно рабочая обстановка. То есть нормальные бытовые условия, возможность больше эффективно работать для того, чтобы не пропустить больного человека и постараться плюс к этому отработать анкетные данные. Ну и с теми людьми, которые нарушают самоизоляцию, чтобы мы могли по цепочке передать не только в Туву, но и нашим друзьям в Хакасию или Красноярский край. Это имеет вот такой порядок действий.
По аэропорту мы действовали следующим образом – это схема, что называется, тоже нами выработана, к сожалению, в России этого ещё нет, но у нас это работает чуть ли не с первого дня, которого я сказал, с середины марта. Мы проверили, по-моему, уже чуть больше 60 авиарейсов. Прилетает самолёт, наши специалисты с бесконтактными термометрами проверяют людей на наличие первичных признаков, если есть высокая температура, то мы тут же изолируем этого человека, проводим более ускоренный вариант его анкетирования и так далее – и тут же мы отправляем его в лечебное учреждение. Остальные проходят, соответственно, следующий порядок действий: термометр, после этого у всех снимают мазки, то есть биоматериал, и этот биоматериал отправляется в лабораторию. Конечный результат у нас такой, что отправляем в биолабораторию, и они ждут своего результата.
К сожалению, на этот момент времени в России ещё не придуманы более быстрые прохождения этого тестирования. Нужно ждать 2 – 3 дня. Для людей это довольно непростые условия. Таким образом, мы обнаружили больных. 13-го апреля прилетел самолёт из Москвы, и там мы получили пять положительных результатов, представляете? В одном самолёте пять уже больных людей, которые в Москве подхватили этот вирус, и летели к нам уже заболевшими. Семьдесят четыре человека находятся у нас под особым контролем. Они понимают своё состояние.
Во втором самолёте мы опять же получили положительный результат. К сожалению, я уже был вынужден обращаться в авиакомпанию, пусть это даже будет иметь в определённой степени для республики и для меня лично, например, я всё старался, чтобы быстрее эти рейсы начали летать, но сейчас на своё горло наступил и наоборот полёты запретил из Москвы в Кызыл.
Эльвира Лифанова: И, Шолбан Валерьевич, вы как раз в понедельник на аппаратном совещании говорили то же самое. Каждый день, получается, и в соцсетях и везде обращаетесь к людям для того, чтобы они сидели по домам. Ну как эту информацию всё же донести, чтобы... ну, бережёного Бог бережёт.
Шолбан Кара-оол: Ну, понимаете, мы, наверное, так устроены, нам всем кажется, что это где-то там далеко, нас это не коснётся…. Коронавирус вызовет у этих людей тяжелейшие последствия, в особенности для детского организма. И неправду говорят, что бессимптомно можно заболеть, пройти и не заметить этой болезни. На самом деле она имеет прямое отношение к вашему здоровью, и если уж на этот раз вам повезло, вы нормально прошли, то по жизни это будет каждый раз возвращать к болезни. Поэтому это очень серьёзная опасность, особенно для старшего поколения от шестидесяти лет и выше. Мы в республике развернули госпиталь только под коронавирус. Это новый терапевтический корпус пятиэтажный, его полностью отдали под борьбу с заразой. Там у нас 327 коек. Из них мы обязаны почти под сто, по плану пятьдесят три, но желательно более чем ста коек сделать реанимационными, то есть те, которые принимают тяжелобольных с подведённым монитором.
Нам повезло, что в этом году мы завершили стройку терапевтического корпуса. У нас есть целое пятиэтажное здание, к которому всё подведено, оно довольно уютное со своими бокс-помещениями, с новым оборудованием. Мы полны решимости наращивать его оснащенность. Ведь, посмотрите, сегодня в Москве, например, более 500 человек за сутки заболели.
Вы представляете, это пятиэтажное здание триста с лишним коек за одни сутки заполнится. Это очень страшно, и поэтому мы будем пытаться и в других структурах, других местах разворачивать койки. У нас сейчас санаторий «Серебрянка», мы его тоже готовим под обсерватор и готовим его, прежде всего, для медицинского персонала. Не дай Бог, если что-то произойдёт, в этой ситуации самое главное сохранить систему здравоохранения, врачей, чтобы они отрабатывали и принимали больных людей, вылечивали, отпускали, решали проблемы тяжелых больных и так далее. Поэтому первое самое главное мы обращаем внимание на медицинский персонал.
Мы сделали расчёт сил и средств, исходя из этого, посчитали, что среднего медицинского персонала нам нужно очень много и желательно по одному качественному направлению подготовки. Поэтому в Кызылском медучилище мы за два месяца раньше закончили обучение выпускников, и они уже практикуются на борьбе с коронавирусом. Кто-то в скорую помощь пошёл, кто-то в реанимацию, а кто-то непосредственно в том госпитале, который мы открыли, там они начали работать. Для наших врачей наступили непростые времена, вы должны об этом знать. Вот, если поступает один вирусоноситель, для него все медицинские работники будут мобилизованы. И эти семь человек уйдут из своих семей на двадцать восемь дней, то есть четырнадцать дней они будут заниматься с больным человеком и четырнадцать дней перед тем, как прийти в семью, будут находиться в карантине.
И, соответственно, под это дело мы развернули гостиничные номера, чтобы врачи, которые закончили свою деятельность, они четырнадцать дней были в обсерваторе, и мы должны обеспечить для них как и место размещения, так и питание и соответствующую зарплату. Несмотря на определённую скудность наших средств, мы всё-таки считаем, что система здравоохранения у нас готова, и к этому делу мы каждый день готовимся.
