О том, чего надо бояться, а чего не надо. И о том, чем хороший хозяин отличается от плохого.
Аукционы проходят постоянно
В социальных сетях время от времени появляются сообщения о том, что определенные месторождения полезных ископаемых будут выставлены на аукцион. Конечно, озабоченность жителей Тувы можно понять – каждая новая разработка месторождений несет определенную нагрузку на экологическое состояние окружающей среды.
Но не вполне понятен всплеск таких настроений именно сейчас. Ведь право на разработку залежей разных полезных ископаемых выставляют на аукцион очень часто. Например, право на разработку Кызык-Чадрского месторождения в Пий-Хеме выставляли на аукцион еще в 2005 году. Тогда желающих не оказалось. Аукцион был и в 2010 году – и тогда тоже торги были признаны несостоявшимися. В 2010 году, кстати, на торги выставляли даже не одно, а шесть месторождений. Но этот факт не вызвал особого протеста.
Порой от аукциона до реальных действий проходит достаточно долгое время. Право на разработку Ак-Сугскго месторождения Голевская компания выиграла пятнадцать лет назад, в 2006 году. Строительство вахтового поселка начнется в 2022 году. Но вот еще что интересно – опасения о том, что эта работа наносит вред природе, высказывают большей частью городские жители. Оленеводы, которые занимаются хозяйственной деятельностью в тех местах, не возражают против мероприятий, предпринимаемых Голевской компанией.
Надо ли опасаться новых разработок? Чтобы это узнать, отправимся в Министерство лесного хозяйства и природопользования Республики Тыва и там побеседуем с министром – Темиром Сарыг-Хаа и с начальником управления охраны окружающей среды и рационального природопользования Евгением Кара-салом.
Нефелиновые руды
Как сказал Евгений Кара-сал на аукцион право на разработки полезных ископаемых могут попадать только в трех случаях: 1) по инициативе субъекта предпринимательской деятельности; 2) по усмотрению агентства Роснедра; 3) по инициативе регионального правительства.
В первых двух случаях мы особо повлиять не сможем: недра все-таки собственность государства. Если субъект предпринимательской деятельности (граждане Российской Федерации, осуществляющие предпринимательскую деятельность без образования юридического лица, и российские юридические лица, а также создаваемые ими простые товарищества) считает, что разработка полезных ископаемых может быть рентабельной, и у него есть желание этим заняться, или если стране нужен какой-то металл, которого не хватает, то Роснедра России организуют аукцион.
Ну а в третьем случае республика, край или область могут увеличить свои доходы и улучшить уровень жизни населения путем развития промышленности.
«Вот, например, пастух, – дает доступный пример Евгений Кара-сал, - он имеет доход, продавая своих овец. Или кто-то продает свою продукцию – тоже доход. А откуда возьмутся деньги на зарплаты бюджетникам? Врачи, учителя, воспитатели, другие служащие – они работают и получают зарплату. Но откуда взять деньги на всё это? Налогов на всё не хватит. Тем более, если говорить о региональных выплатах».
Право на разработку месторождения нефелиновых руд выставили на аукцион по инициативе правительства Тувы. И это не секрет, не «раскрытая тайна», это есть на официальном сайте правительства: «Комплексное освоение Баянкольского месторождения нефелиновых руд Республики Тыва. Инициатор проекта: Тувинский институт комплексного освоения природных ресурсов СО РАН, Правительство Республики Тыва. Цель проекта – комплексное освоение Баянкольского месторождения нефелиновых руд. Баян-Кольское месторождение нефелиновых уртритов характеризуется значительными запасами, качество руд не уступает разрабатываемому Кия-Шалтырскому месторождению. Годовой объем производства глинозема – 58,1 тыс. тонн, кальцинированной соды – около 404,9 тыс. тонн, калийных удобрений – 144,9 тыс. тонн, цемента – 330 тыс. тонн».
Аукцион назначен на 28 декабря. Стартовый размер разового платежа установлен в размере около 8,1 млрд руб., шаг аукциона – 805,8 млн руб. Это – серьезные средства, огромные деньги. Если кто-либо будет участвовать в аукционе, скорее всего он должен будет привлечь инвестиции.
К тому же Баянкольское месторождение находится в Тере-Хольском кожууне. А ведь там ни дорог нет, ни электричества – нет нужной инфраструктуры для возведения ГОКа. То есть вначале надо будет построить дороги, провести электролинии или поставить дизельную электростанцию. Будущий предполагаемый владелец прав на разработку должен быть чрезвычайно смелым и предприимчивым человеком, умеющим работать с инвесторами.
«Лунсин» никто не любит?
Конечно, мы все не любим «Лунсин», потому что он («Лунсин»), по расхожему мнению, губит природу. Впрочем, около семисот жителей Тувы, которые там работают (а вместе с семьями получается примерно три тысячи), относятся к комбинату очень даже неплохо – они живут за счет него.
«Губит природу» — это абстрактно. А что реально? В чем обвиняют «Лунсин» и насколько это соответствует истине?
Тяжелые металлы в воде ниже по течению реки? Да, это правда. Но правда и то, что выше по течению они тоже есть. По словам Евгения Кара-сала, вода вымывает эти металлы не столько из самого месторождения, сколько из оруденелых мест намного выше по течению, и они попадают в реку. К тому же, есть жесткие проектные решения по разработке месторождения, куда входят и очистка «остатков» переработки руд. В начале деятельности проблемы с этим были, но уже все вошло в норму.
Вырубают тайгу? Да, это тоже правда. И об этом все говорят. И говорят много. А все ли знают, что «филиал ФБУ «Рослесозащита» «Центр защиты леса Республики Тыва» в рамках приносящей доход деятельности провел посадку саженцев сосны обыкновенной на территории рекультивированного карьера ООО «Лунсин» на площади 6 гектаров»? Это – официальные данные, которые говорят о том, что «Лунсин» уже занимается возмещением ущерба. Сами рабочие комбината деревья, конечно, не сажают, но предприятие финансирует посадку деревьев на Тодже и в Балгазынском сосновом бору.
Еще одно беспокойство
Да, никому не хочется оставлять детям в наследство «пустую» землю, из который все вывезут. Это будет с нашей стороны просто отвратительно. И с этим не поспоришь.
Но… всегда есть одно «но». А может, и не одно. Давайте вспомним асбестовый комбинат в Ак-Довураке. Он практически заброшен. Потребность в асбесте сейчас очень мала. Отвалы и то, что осталось от некогда процветающего комбината, – не самое радостное зрелище.
Но когда строили комбинат – построили и город! Да и дорога на Абазу появилась только из-за комбината. Так что польза есть. Дороги и дома нужны всем. Даже самые рьяные защитники природы не переселяются массово в экологически чистые юрты или избы.
Хову-Аксы – боль всей Тувы. Руины комбината – страшное зрелище. Хвостохранилища – приводят в отчаянье. Но… но есть поселок, который растет. И есть финансируемая программа рекультивации, которая начала работать в этом году. На сегодняшний день отходы производства уже полностью зарекультивированы.
Тенденции добычи полезных ископаемых меняются со временем. То, что сегодня необходимо, завтра может оказаться уже не актуальным. И это касается не только собственно полезных ископаемых. Например, раньше Россия много отправляла на экспорт дегтя. Вероятно, и тогда кто-нибудь этим возмущался.
Кстати, когда говорят о добыче полезных ископаемых, которые нужны именно нам и именно сейчас – вообще вопросов не возникает. Никто не возмущается тем, что добывают уголь: тепло ведь нужно всем. Возмущаются люди лишь ценой на уголь. Но это – уже другая история.
Как поступает хороший хозяин
Министр лесного хозяйства и природопользования Темир Сарыг-Хаа привел еще один пример. Вот, предположим, у кого-то есть много овец. Он не будет дожидаться, пока животные станут совсем старыми и начнут умирать. Он будет продавать на мясо молодых овец. И это – правильно.
То же самое с лесом, говорит Темир Кызыл-оолович. У лиственницы возраст спелости настает в 100-120 лет. Потом она начнет терять в качестве и свойствах. Появится пожароопасный сухостой, или она начнет гнить, что тоже никакой пользы лесу не принесет. Чтобы лес был всегда в хорошей форме надо вести плановые вырубки и саночистки.
Для строительства комбинатов на Тодже сейчас вырубили деревья на определенных площадях. Там были, в том числе, и старые деревья, и сухостой. Но Голевская компания и «Лунсин» профинансировали посадки леса на территории такого же размера. Если не все саженцы приживутся, посадки продолжат. В любом случае, по новому законодательству лица, использующие леса, должны осуществлять мероприятия по лесовосстановлению на площади, равной площади вырубленных лесных насаждений. А у лесничеств есть возможность оказывать профессиональные услуги по лесовосстановлению. Экологи Голевской компании не исключают, что новые посадки саженцев взамен не прижившихся можно будет сажать где-нибудь на соседних территориях, то есть, общая площадь, занятая лесами, не уменьшится, а может и увеличится.
Квоту на отлов рыбы тоже ведь не случайно дают. Если в озере будет «перенаселение» рыб, они начнут мельчать, вырождаться.
И еще о слухах
Те, кто ездили на Тоджу этим летом, обратили внимание на красную пыль на дорогах. Это тоже вызвало определенные опасения. Можно ли в этом винить горнодобывающие комбинаты?
Темир Кызыл-оолович и Евгений Викторович развеяли опасения – комбинаты здесь ни при чем. Это для дорожных работ из карьера брали землю, где окрас грунта такой, вот и получилась красная пыль. Точнее, по погодным условиям минувшего лета – красная грязь.
Везде в тайге, и не только на Тодже, многие замечали, что иглы хвойных деревьев желтеют. И тоже есть мнение, что это – вред от машин, от ГОКов. Да, от машин вдоль дорог (и городе в том числе), всегда бывает определённый ущерб растительности. Но в целом в республике сейчас действительно есть деревья с пожелтевшей хвоей.
Когда засуха – плохо – могут быть пожары. А если, как в этом году, много было дождей – тоже плохо – на деревьях появляется грибок, который и дает такую окраску. Ничего хорошего в таком грибке нет, но деревья не особенно пострадают: когда опадет пожелтевшая хвоя, с ними будет все в порядке. Насчет лиственниц, например, можно уже и не беспокоиться – они сбросили свои иголки. Сосны и кедры тоже понемногу меняют хвою, хоть это и не так заметно. Но в любом случае добывающая промышленность на это не оказала влияния.
Министерство лесного хозяйства и природопользования занимается как раз защитой природных ресурсов и их рациональным использованием. И его сотрудники считают, что без развития промышленности, без грамотного пользования недрами, никакого развития экономики, развития республики не будет. И не будет, том числе, и средств на защиту леса.
Ирина КАЧАН
"Тувинская правда" № 63 от 20 ноября 2021 года.
