У Дмитрия пронзительные голубые глаза и военная выправка. Восемь лет назад, сняв белый халат врача, он вступил в ряды ополченцев, чтобы сражаться за свободу и независимость своей родины — Донбасса. В одном из боев парень получил тяжелое ранение и чудом остался жив. А сегодня он борется с последствиями ран, которые приковали его к инвалидной коляске. Прошел девять операций, впереди - десятая. В Туву он приехал по совету друзей в надежде поправить здоровье, используя нетрадиционную медицину. Три дня, с 10 по 13 мая, вместе с мамой провел у верховного шамана Тувы Кара-оола Допчун-оола. Перед отъездом Дмитрий согласился дать интервью газете и по понятным причинам попросил не называть его фамилию.
- Дмитрий, как вам у нас?
- Все прекрасно. В аэропорту нас с мамой встретила такая внушительная делегация, что мы немного смутились. Были на концерте в театре, где я вживую услышал горловое пение. До этого только в записи слушал, поэтому было очень здорово. Показали нам красивую набережную, увидели мы золото скифов, познакомились с историей Тувы. В общем, оказали очень теплый прием. У верховного шамана зарядился хорошей энергетикой, почувствовал, как в меня вошла бодрость и сила, а до этого, если честно, у меня было унылое и упадническое настроение. Я понимаю, что раны мои не вылечить, но дух и настрой мой поднялись.
- Действительно, бодрость духа, несомненно, поможет Вам преодолеть болезнь. Вы - коренной дончанин, очевидец тех событий, которые начались на Украине восемь лет назад...
- Когда начались политические разногласия, страна разделилась на запад и восток, на пророссийскую и прозападную. После оранжевой революции я стал больше вникать в политику, участвовать в митингах. В те годы националисты пытались проводить в Донецке факельные шествия, а мы с ребятами преграждали им дорогу, но их защищала тогдашняя власть.
Знаете, на Донбассе есть такие дети, которые вообще не знают, что такое мирная жизнь. Они никогда не гуляли по ночному Донецку, потому что есть комендантский час. Город вначале был полностью блокирован, не выдавали зарплат и пенсий, люди просто-напросто выживали. Огромное спасибо России за гуманитарную помощь, привозили и еду, и медикаменты, и стройматериалы.
- И все эти годы вас обстреливали?
- Да. За эти годы люди научились узнавать все тонкости военной обстановки. Например, знают, когда прилеты будут, какая мина летит, от нас она летит или, наоборот, в нас. Моим родителям, как и всем другим жителям, приходилось часто спускаться в подвал и даже жить там, потому что обстрел мог начаться в любое время. Установили в подвале кровати, протянули кабельное телевидение, чтобы новости знать. Сделали двери, которые открывались во внутрь, чтобы в случае завала легче было вылезать.
- Вы получили медицинское образование?
- Да, после школы я поступил в местный медуниверситет. После окончания пошел работать в ведомственную структуру врачом. Работал до 2014 года. Затем перед многими встал выбор: уехать на территорию Украины либо остаться защищать родину. Я остался. В апреле 2014 года Украина начала антитеррористическую операцию против жителей Донецка, потому что мы не признали насильственную смену власти. На нас двинулись военизированные структуры и нам пришлось защищаться. Кто-то взял в руки ружье, кто-то дубинку, организовали блокпосты.
- И в апреле этого же года Донецк высказался за независимость?
- Да. Мы, жители, категорически отказались принимать неонацистскую идеологию. Была провозглашена Донецкая Народная Республика, а в мае на референдуме мы проголосовали за самоопределение ДНР. Этим самым мы показали, что у Донбасса есть свое мнение, прислушайтесь к нам. Но этого не случилось. Вот тогда я решил стать ополченцем, потому что врачами могут работать и женщины, а в строю нужнее всего мужчины. К тому же у меня не хирургическая специальность, а по инфекционным заболеваниям. А знаете, как для меня началась война?
- Как?
- Очень просто. Просто прилетают самолеты и начинают бомбить. Уже в первый день было убито около 40 человек, было много раненых. Мы поняли, что это точка невозврата, что мы уже не примиримся.
- Когда вас ранило?
- Это случилось в декабре 2018 года. Был минометный обстрел. Меня ударной волной выбросило из автомобиля. Врач Валерий Николаевич Зинченко, дай Бог ему здоровья, сразу же принял необходимые меры. Он сказал, что надежда есть. Я и сам понимал, что лечение будет лительным и тяжелым, но что поделать. Мне был необходим имплант для установки в позвоночник. Благодаря связям нашей военной части с Россией, имплант быстро привезли. Затем меня перевели в реабилитационный центр в Донецке, но понятно, что в военных условиях там особо-то и не восстановишься.
- И вас перевезли в Новосибирск?
- Да, есть хорошие парни из организации “За правду” Захара Прилепина, которые предложили поехать на лечение в Новосибирск. Они всячески помогают военнослужащим, в том числе раненым. И то, что Россия своих не бросает, нас очень воодушевляет. Спасибо! Кстати, год после ранения я мог лишь лежать, и только когда я смог начать сидеть, вместе с семьей поехал в Россию. Мне бы сейчас только побыстрее встать на ноги и снова вернуться в строй.
- Дмитрий, с какими чувствами жители Донбасса встретили известие о начале военной спецоперации и признании Россией ДНР?
- Мы этого очень ждали. Ждали, чтобы зашла российская армия. Вы знаете, что Владимир Путин пытался разрешить ситуацию путем минских переговоров, однако, ничего не менялось. ДНР выполняла условия договоренностей, а Украина нет. Они постоянно обстреливали наши населенные пункты. Каждый день что-то разрушат, кого-то ранят или убьют. Узнав о начале спецоперации, многие бойцы, которые практически потеряли уже веру, воодушевились, стали окрыленными. Многие вернулись в строй. Если бы Россия чуть-чуть опоздала, то они бы первые начали войну.
Мы смотрели на Крым, ведь там провели референдум и он стал территорией России. А почему мы не можем? И мы все ждали: “Когда же, когда?”. И когда Президент России принял решение признать ДНР И ЛНР, для нас это был большой праздник. Этот день, без преувеличения, стал для нас самым важным днем в нашей истории. Это решение для нас было как свежий глоток воздуха. Пошли дальше отбивать свои территории, защищаться. Мы идем сейчас под двумя флагами — России и ДНР. Нас это воодушевляет, дает нам надежду, силы.
— На ваш взгляд, каков был бы сценарий развития в противном случае?
- Войска Украины и НАТО были сконцентрированы на нашей границе. Там было сгруппировано много техники. И они готовы были к наступлению. Силы наши были неравны. Если бы они зашли, мы бы недолго продержались. Провели бы зачистку, расстреляли бы русских ополченцев. Здесь были бы построены базы НАТО, поставлены ракетные установки и подлет ракет к России был бы намного ближе.
- Как сейчас там, в Донецке?
- Обстрелы еще больще усилились, причем, целенаправленно бьют по больницам, по тем местам, где есть люди. Ситуация очень напряженная. Цель националистов — спрятаться за спиной мирных граждан. За одно русское слово от них можно пулю получить. Они специально удерживают мирных граждан, потому что для них это живой щит. Также было и в Мариуполе, когда люди пытались выехать, а их не пускали.
- Знаю, что в спецоперации принимают участие также военнослужащие из Тувы, есть и добровольцы, которые поехали на Донбасс по велению сердца. Такие поступки поднимают наш боевой дух. Хочу выразить свою огромную признательность и благодарность тувинскому народу.
- Дмитрий, спасибо за интервью и скорейшего Вам выздоровления!
- Спасибо.
Мария ГАВРИЛОВА.
Фото из архива Дмитрия
