Мариам Алексеевна, человек, занимающий особое место в истории Тувинского театра. Она была одной из первых профессиональных актрис в республике, писала пьесы и сказки, ставила спектакли, была женой и музой главного режиссера Ивана Забродина. Однако, пожалуй, главная ее заслуга, как это видится через десятилетия после ее ухода – это просветительская деятельность: выступления с лекциями о театре и об актерах нашего театра по линии общества «Знание», многочисленные статьи в газетах, воспоминания о Тувинском театре.
Родилась она в селе База Аскизского района Хакасии 24 октября 1922 года, а в 1931 году её семья поселилась в Кызыле. Всю жизнь она посвятила тувинскому искусству и культуре. После успешной учебы в Государственном институте театрального искусства в Москве, знаменитом ГИТИСе, она вернулась в ставшую ей родной Туву и до последнего дня своей жизни – 6 мая 1994 года служила театру.
Тувинскому зрителю запомнились ее роли в постановках «Аленький цветочек», «Мораль пани Дульской», «Русские люди», «Жениться Бальзаминова», «Память сердца» и одна из последних её работ в спектакле «Не по злобе».
Мы предлагаем читателю уникальный материал – рассказ Мариам Алексеевны об актерах нашего театра от первого лица.
Прежде всего, надо рассказать об истории этого интервью. В конце 80-х годов прошлого века я, младший научный сотрудник Тувинского научно-исследовательского института языка, литературы и истории, обратилась к Мариам Алексеевне с просьбой написать более подробно об актерах Тувинского муздрамтеатра и о спектаклях. Был составлен вопросник, список актеров и постановок. Она подробно письменно ответила, материал был принят в 1990 году в рукописный фонд института под номером 1111.
Первые артисты, первые учителя
– Мариам Алексеевна, Вы были одной из самых первых актрис нашего театра. Как зарождалось драматическое искусство в Туве?
– Днем рождения нашего театра принято считать 27 марта 1936 года, однако, по сути, с 1936 по 1940 год профессиональной учебы в театральном комбинате еще не было. Одаренные юноши и девушки перед зрителями пели тувинские народные песни, читали первые стихи Сергея Пюрбю, Степана Сарыг-оола (кстати, он в один из периодов учебы был директором Кызылского театрального училища-студии), показывали импровизированные спектакли. В этот период свои режиссерские способности пробовал Максим Мунзук.
– Первым учителем и основателем театра является Иван Исполнев. Расскажите о нем, его работе и о том, как Вы стали актрисой?
– Я училась в русской школе № 1. Тогда в Кызыле деревянном, почти бескрышном, школ было всего две – русская № 1 и тувинская под № 2, вырастившие впоследствии Героев Советского Союза, педагогов, ученых, инженеров, ветеринаров, механизаторов и артистов. С первого класса увлекалась самодеятельностью и от всей души любила участвовать в сценках и спектаклях, которые ставились нашими школьными учителями Н.В. Мусаткиной, А.В. Раевским, Н.М. Крыловой. А однажды я сама в честь 8 марта осмелилась поставить «Юбилей» Чехова и в нем играла Мерчуткину. Сердце пело петухом. Много и долго хохотали на вечере наши мамы, учителя, учащиеся. И, к моему стыду, больше всех смеялась я, изображая Мерчуткину. Потом всю ночь проплакала за то, что не справилась со своей ролью. Помню, утром 8 марта убираю со стола, заносит почтальон газету. Читаю объявление, что набирается русская группа в составе десяти человек в театральное училище-студию. В этот же вечер иду в училище, которое помещалось там, где сейчас музей им. 60 богатырей (ныне – Центр развития тувинской культуры). Думаю, спрошу у знающего человека, как актеры, играя очень смешные роли, не улыбнутся даже, а не то, что хохочут, как я в «Юбилее». Позор провала меня мучил. И вот моя первая встреча с Иваном Яковлевичем Исполневым. Он, внимательно выслушав меня, на мой вопрос не ответил, а попросил следовать за ним. И я в первый раз вошла в наш учебный зрительный зал. Иван Яковлевич, Виктор Шогжапович Кок-оол, Максим Мунзук, остальных не помню, сидели в зрительном зале. А меня отправили на сцену. Иван Яковлевич дал мне задание: должна была сыграть этюд под названием «На приеме у зубного врача». Я была как в тумане, как и что делала – не помню, но, когда я задрыгала ногами и истошным криком «забазлала», в зрительном зале раздался хохот. Услышала голос Ивана Яковлевича: «Спасибо». Потом читала отрывок из «Мертвых душ» Н.В. Гоголя «И какой же русский не любит быстрой езды», басню И.А. Крылова «Мартышка и очки» и стихотворение А.М. Горького «Буревестник». В зрительном зале я осталась одна. Только сейчас я подумала, зачем ему надо было устраивать испытание мне, когда проще было сказать, почему актер чтобы ни играл, всегда остается серьезным. – Вы приняты – услышала я. И, не сообразив, сказала: «Куда?», «В училище» - звучал голос Ивана Яковлевича. С тех пор моя человеческая судьба была уже кровно, связана с жизнью тувинского театра.
Запомнился мне накрепко первый урок актерского мастерства в просторной аудитории. Бросилась мне в первую очередь необыкновенная доброта голубых глаз учителя с длинными ресницами, благородное лицо с профилем Наполеона. Он был высокий, статный с редкими русыми волосами, уже начал лысеть и мне казался тогда очень немолодым.
Последний раз я с ним встретилась в Москве, когда ему было уже 92 года. Но он был не по годам бодр и весел, помнил всех своих учеников и нежно о них говорил, что Тува была для него незабываемой и прелестной легендой. Удивительно, Тува не преподнесла Исполневу ни звания, ни регалий. Его высшей наградой стали его ученики.
Тувинские и русские учащиеся учились вместе. Эти уроки были особенными. На урок актерского мастерства мы все шли, как на праздник. На них наш учитель Иван Яковлевич создавал какую-то особую атмосферу делового доброжелательства и серьеза, хотя при некоторых эпизодах смех не прекращался. Иногда при действии кого-нибудь из ребят наступала такая чуткая живая тишина, и мы все сидели, как завороженные.
Расскажу об одном уроке: – «Кара-кыс» – вызывает Иван Яковлевич. Встает юная красавица. Небольшого роста, с выразительно большими темными глазами, розовощекая. Она получает задание, которое заключается в следующем. Мать водится со своим малым дитятей. Кара-кыс, вместо ребенка берет чью-то старую тарбаганью шапку. Это очень загадочно. В какое-то мгновенье мы включаемся в жизнь этюда. Вот мать качает своего «ребенка», что-то мурлыча под нос, деликатно отвернувшись, кормит грудью и нежно-нежно убаюкивает «дитя». Кара-кыс так водится с ребенком, что мы давно забыли, что ее «ребенок» – старая шапка. Ее ребенок задремал и, уставшая, мать заснула и что-то, увидев, во сне изо всех сил бросила своего «ребенка» на пол. Весь класс ахнул, а учитель Кара-кыс похвалил. «Молодец, Кара-кыс».
Айлана КУЖУГЕТ,
доктор культурологии, кандидат искусствоведения.
"Тувинская правда" № 91 от 30 ноября 2022 года
