Главными же героями этого времени стали врачи. И не только матёрые эскулапы. Плечом к плечу на передовой вместе с опытными коллегами трудятся молодые, в числе которых – студенты и аспиранты вузов. А среди них – наша землячка, будущий невролог, ординатор первого года обучения Марина Кенден. Девушка учится в Российском национальном исследовательском медицинском университете имени Пирогова, а когда всё активное студенчество перешло на дистанционное обучение, она, не дожидаясь специального указания, бесстрашно нырнула в пучину пандемии. Набираться практического опыта. И не куда-то на периферию сражения, а в небезызвестную больницу в подмосковном посёлке Коммунарку. Там трудится и сейчас.
Свободного времени у молодого ординатора катастрофически мало, но на небольшую беседу для нашей газеты она согласилась.
Марина – врач потомственный, профессию переняла у мамы, причём решение о том, кем стать, пришло спонтанно уже почти в выпускном классе. Решила – и не пожалела.
– Понимала, что будет сложно, – рассказывает Марина, – что для такой профессии придётся развивать в себе те качества, которых во мне не хватало.
– А чего не хватало для этой профессии?
– Я и сейчас хочу развивать в себе, оттачивать эти качества: решительность, самостоятельность, умение быстро мыслить в самых разных клинических ситуациях, к тому же необходимо постоянно пополнять свои знания в разных областях.
– Расскажите, как вы оказались в «Коммунарке»?
– Вообще я еще не совсем врач, а пока лишь ординатор первого года обучения.
В конце марта, в связи с началом режима самоизоляции, ординаторов, как и студентов, отправили на дистанционное обучение, чему я поначалу была очень даже рада: давно хотелось отдохнуть от большого количества народа, общественного транспорта, огромных расстояний. Но спустя какое-то время, постоянно находясь дома, читая о тяжёлой обстановке в мире, сначала я начала испытывать угрызения совести, а затем появилось любопытство. Фотографии медицинских работников с призывами оставаться дома меня тронули, моё первоначально скептичное отношение к коронавирусу стало улетучиваться. Мне было интересно, действительно ли врачи работают в каких-то нечеловеческих условиях, заражаются ли они так часто.
Я взвесила все за и против, учла, что к группе риска не отношусь, и с некоторыми своими одногруппниками записалась в резервный список, по которому нас в любой момент могли вызвать работать. Кроме того, я поговорила с соседкой, с которой живу в одной квартире, предупредила, что она тоже немного рискует, но она согласилась, за что ей большое спасибо. Через полторы недели из Центра профилактики нам написали и пригласили на работу, распределив по базам.
– То есть больницу вы не выбирали, это результат безличного распределения?
– Да, получилось совершенно случайно. Мне предложили оставшийся вариант, когда я пришла с документами на трудоустройство, и я согласилась.
– И работаете вы уже два месяца…
– Да, с начала апреля, сейчас необходимость в дополнительной силе постепенно снижается, количество поступающих намного меньше апрельского уровня. Поэтому, возможно, скоро вернусь к учёбе. После обязательной двухнедельной самоизоляции, разумеется.
– Учебный процесс для вас пока приостановлен?
– Да, пока учебный процесс остановился, преподаватели и руководство университета пошли нам навстречу, работающим разрешили отложить сессию на более позднее время.
– Вы, стажёры, помогаете опытным врачам, или работаете рядом и наравне с ними?
– Работа стажёров очень напоминает работу ординаторов: они ходят на обходы совместно с врачами-наставниками, ведут контроль менее сложных пациентов, помогают с документацией, дневниками, выписками, связываются с отделением функциональной диагностики, другими специалистами, если экстренно понадобилась чья-то консультация, выписывают анализы и многое другое. Есть более самостоятельные стажёры, но большинство всё-таки работают под чётким руководством опытных врачей.
– Вы сами – более самостоятельны?
– Абсолютной самостоятельностью я не обладаю, но уже понимаю, что по поводу многого мне не обязательно советоваться, сейчас я более уверена в своих действиях.
– Было ли страшно, когда вы только приступили к работе (не о страхе заболеть, а вообще)?
– Поначалу было немного страшно, но меня не загрузили работой прямо в первый день, поначалу я наблюдала, задавала вопросы. Процесс освоения был постепенный. Всё в новинку было не только для меня, но и для старших коллег. Многие врачи приходили в качестве волонтёров с других баз как усиление штата, мы обучались всему вместе.
– А страх заболеть самой – наверняка есть?
– Если честно, такого огромного страха заболеть у меня нет. Но очень не хочется заразить окружающих в случае бессимптомной инфекции. Я стараюсь пить витамины, носить маску за пределами больницы и, естественно, всегда работать в полном обмундировании.
– Очень тяжело, говорят, в защитных костюмах…
– Тяжеловато, правда. Причем, в зависимости от страны-производителя они отличаются по плотности и виду материала. Кому-то повезёт, и ему достанется что-то полегче, поудобнее, потоньше, а кому-то – воздухонепроницаемая броня. В случае крайней надобности переодеваемся, снимаем старый костюм, выходим в чистую зону по делам, а затем надеваем новый. В моей больнице нет недостатка в этих средствах защиты, всегда есть респираторы, маски, бахилы, перчатки, на каждом шагу стоят антисептики, и постоянно проводится обработка помещений. Очень часто читаю, как в некоторых городах России люди сами закупают все эти средства, и мне становится грустно.
– И психологически тяжело наблюдать больных…
– Всегда очень хочется помочь своему пациенту. В сердце всегда есть надежда на то, что вот-вот одобрят действительно эффективный препарат, и люди в тяжелом состоянии смогут восстановиться за короткий срок. Но пока таких препаратов нет, остается только надеяться.
– Кто-то из ваших друзей-ординаторов работает вместе с вами, или их распределили в другие больницы?
– Моих друзей отправили на другие базы, но наша деятельность по большей части похожа.
– Какой у вас график?
– Официально работаем мы по восемь часов пять дней в неделю, что неплохо, но в этот график мы укладываемся не всегда, да и дежурства время от времени берём.
За время работы я поняла, что коронавирусная инфекция невероятно непредсказуемая, что многие очень пожилые люди могут переносить её гораздо легче, чем некоторые молодые, которые до болезни были крепкими и здоровыми, вели правильный образ жизни. Поэтому многие утверждения мировых экспертов оказались ложными, но винить их в этом неправильно, так как болезнь новая и ещё неизученная.
– Марина, настроены вы, как бы там ни было, оптимистично, думаете о возвращении к учёбе. А как же вторая волна? Ждём?
– Вполне возможно, что будет вторая волна, ведь для её предотвращения необходим иммунитет у шестидесяти процентов населения как минимум, а это пока нереально в нынешних условиях.
– Возобновлён ли в «Коммунарке» обычный приём больных, или принимают только пациентов с ковидом?
– В больнице все ещё ведётся приём пациентов с коронавирусной инфекцией, и продолжаться это будет ещё длительное время, перепрофилироваться наша больница будет одной из последних, наверное.
– А ещё сейчас Москва помогает специалистами регионам. Вам не предлагают куда-нибудь выехать в составе бригады?
– Нет, не предлагают, да и из моих знакомых никого не отправляли в другие регионы.
– В Туве, как вы знаете, ситуация пока не внушает оптимизма. Что бы вы пожелали землякам?
– Прежде всего – самодисциплины, порядочности и уважения не только к себе и своим родственникам, но и к незнакомым людям и окружающему миру. Если болеете, посидите дома, вызовите терапевта. В случае подтверждения заражения это будет самое полезное, что вы можете сделать как для себя, так и для окружающих.
Беседовала Виктория КОНДРАШОВА
Фото из архива Марины КЕНДЕН и из Интернета