– Татьяна Самуиловна, в каком возрасте вы были, когда началась война?
– 22 июня 1941 года мне исполнилось всего шесть месяцев.
– Где жила тогда ваша семья?
– Мы жили в маленькой деревне Ингашет Тайшетского района Иркутской области. В деревне не было детского сада, больницы, почты. Были начальная школа, магазин и клуб. Население – колхозники. Мама Мария Павловна и папа Самуил Денисович Офицеровы, как и все, были заняты в животноводстве и земледелии. В годы Великой Отечественной войны был жесткий режим работы, можно сказать «трудовая повинность», так как работать должны были все трудоспособные граждане, кроме малых детей. Рабочий день длился от восхода до заката солнца, весь ненормированный длинный летний световой день, без выходных и праздников.
– А с кем оставались дети?
– Дети, если в семье не было глубоко престарелых и немощных, оставались одни. Старшие присматривали за младшими. Они же должны были выполнять работу по дому: вымыть дома пол, прополоть в огороде сорняки, присмотреть за гусятами, цыплятами и прочее… И это всё ежедневно.
– Все дети любят сладости. В годы войны было трудно с этим. Что вы помните?
– В магазине можно было купить карамель «Подушечки», пряники, печенье. Но колхозникам за работу не платили деньгами, а начисляли трудодни. А осенью, после уборки зерновых, подводили итог собранного урожая. Сдавали налог государству, оставляли зерно для посева весной, откладывали неприкосновенный запас. Остальное делили на всех работавших колхозников, то есть каждый получал в зависимости от выработанных трудодней причитающееся количество килограмм зерна: пшеницы, ячменя, ржи, проса. Так как денег не было, нам не могли купить ничего лакомого и практически вообще ничего.
Из военного детства помню два эмоционально окрашенных эпизода.
Я заболела, и меня повезли в больницу, она была в пяти километрах от деревни. Обратно с нами ехал дедушка, который получил на почте посылку с юга от сына. В ней оказались яблоки, и он дал мне одно. Так, впервые в жизни я увидела яблоко. Всю дорогу его нюхала, а дома, разделив на всех, попробовала. Это было самое лучшее лакомство, которое довелось попробовать в тот период.
А однажды мама взяла меня с собой на ток, где женщины перерабатывали зерно: веяли, сортировали, убирали на хранение в закрома. Там же работали пленные японцы, и один из них, вероятно имевший своих детей, решил угостить меня кусочком сахара. Но из разговоров взрослых я знала, что они те, кто пришел к нам в страну с войной, враги. И я боялась их. Поэтому, глядя на протянутую ко мне руку с сахаром, бросилась от него убегать, спряталась за маму. С радостью взяла такое желанное для ребенка лакомство только из маминых рук.
Вообще, помню отношение женщин к пленным. Стояла осень, дожди, холодно, а они не по погоде были одеты и обуты. Видела из окон дома, как они, с трудом вытягивая ноги из грязи, ежедневно ходили на работу. Их было жалко, и мама что-нибудь носила им: вареную картошку, овощи. Хоть и сами мы жили впроголодь.
– Как же вы, дети, жили без сладостей?
– Люди научились делать многое своими руками из имеющихся в хозяйстве продуктов, так называемые заменители сладостей. Сушили впрок: морковь, ягоду, семечки подсолнуха, семена тыквы, зерна конопли и прочее. Цукаты из моркови и тыквы были очень вкусными. Зимой что-нибудь постоянно было в наших кармашках. В огороде выращивали брюкву, репу, турнепс, горох, морковь, свеклу. Их ели в сыром, запечённом виде, до сих пор вспоминаю их необыкновенный вкус. Летний день год кормит. Наша обязанность была: сбор и заготовка всего съедобного на зиму. Мы собирали дикий лук, щавель, грибы, ягоды и другие съедобные растения и плоды. Летом ели в свежем, сыром виде корни саранки, щавель, побеги молодой сосны, лиственницы и т. д. Знали всё, что съедобно, что созрело, когда пора собирать, чтобы не перезрело. Собирали травы, цветы и плоды для чая: кипрей, мяту, почки и листья березы, плоды смородины, брусники, шиповника, боярышника.
– Какие игрушки были у детишек военного времени?
– Покупных игрушек в моем детстве не было ни одной. Что-то мама делала своими руками. Помню, как она из соломы сплела большого голубя, чтобы его подольше сохранить, прицепили под потолком. Достать нельзя, и мы играли с ним, становясь на табуретку, дули на него, а он планировал, вертелся над нами, как живой. Делали игрушки из травы, тряпочек, коры, дерева, мячи из скатанной шерсти. Шары из мочевого пузыря животного.
– Как жила семья материально?
– Как и многие в деревне – очень трудно. Живущим в сельской местности в чем-то было легче, а в чем-то труднее, чем горожанам. Легче: только не ленись, работай, всё можно вырастить на огороде. А моя семья, как и я сейчас, – ломовые лошади, работяги. У нас в деревне были большие огороды по 30 – 50 соток. Так как купить что-либо не имели возможности, всё приходилось заготавливать впрок. Это позволяло избежать голода. Это точно! В огороде выращивали всё, что надо домочадцам, что необходимо для зимовки скота. Сажали очень много картошки, сеяли ячмень, просо, гречиху, рожь, пшеницу, овес, лен, коноплю, горох и все овощи. Что-то хранили в погребе и в подполье в свежем виде, квасили капусту, солили огурцы и помидоры, старались больше сушить… Так легче хранить, да и не было сахара, чтобы сварить варенье. Крупы тоже делали сами: перловку, гречку, пшено, горох.
Но зато и работы на огороде было невпроворот – все лето не разгибали спины, детям тоже доставалось. А картошку выкопать – это особая тема. Родители весь день в колхозе на работе, поэтому копали в темноте, зажигали фонарь «летучая мышь». Приходилось копать по ночам.
– А как решали проблему с одеждой и обувью?
– Я говорила, что сеяли лён, коноплю. После их вызревания, собирали и выделывали, соблюдая технологию обработки: вымачивание, сушка, следовало хорошенько помять, выхлопать, чесать. Лен пряли, из конопли делали веревки. Пряжу ткали на специальных ткацких станках, которые были почти в каждой семье. Получившееся полотно отбеливали на солнце. Потом из него шили полотенца, скатерти, постельные принадлежности. Из наиболее тонкого шили нижнее белье, сумки и прочее. Из холщовой пряжи вязали чулки, носки, варежки. Очень стыдно было носить их в школе. Когда училась в селе, то там девочки из зажиточных семей такие не носили…
Выделывали шкуры домашних животных, диких зверей, шили жилеты, полушубки, обувь. Перерабатывали шерсть, пряли, вязали шапки, кофты, свитера, носки, варежки.
Из покупной обуви в детстве помню первые сандалии, которые родители купили уже в послевоенное время, я тогда была в первом классе. Это была самая лучшая обувь.
– Как отражались голод, нехватка продуктов и одежды на развитии и здоровье малышей?
– Сама удивляюсь! Но вывод напрашивается такой. По сути, в годы войны и в долгий послевоенный период, который был не легче, был длительный пост. То есть все мы долгие годы питались постной, не мясной пищей, своего рода были на диете. Зимой, если не хватало запасов, голодали и ждали весну, чтобы скорее перейти на подножный корм. Варили супы из крапивы, лебеды, щавеля, черемши и другой съедобной травы. Многие не выживали, не справлялся организм, но те, кто пережил лихолетье, стали долгожителями. Видимо, в период становления организма дети долгое время питались легкой, не вредной, наоборот, во многом полезной пищей, богатой витаминами. Конечно, еда была не очень вкусной, однообразной по сегодняшним меркам. Наше поколение было экономным, трудолюбивым, очень бережливым, долго не расстающимся с вещами. Это война и послевоенный восстановительный период приучили нас всё беречь, запасать, хранить…
– Татьяна Самуиловна, когда вы приехали в Туву?
– В Туву приехала в 1967 году. У нас с мужем к этому времени родилась старшая дочь. У нас трое замечательных детей: две дочери и сын. Я по образованию педагог – и была строгой мамой. Но я очень люблю своих детей, поэтому старалась их научить быть честными и счастливыми – это значит научить уважать самих себя, научить человеческому достоинству.
– Наверное, трудно быть ребенком в семье педагога? Как вы воспитывали своих детей?
– Выдающийся отечественный педагог Антон Семёнович Макаренко говорил: «Воспитывает всё: люди, вещи, явления, но прежде всего и дольше всего – люди. Из них на первом месте – родители и педагоги». Педагоги, в своём большинстве, строгие родители… Всю жизнь на работе. Дети ходили в садик, школу, но иногда оставались дома одни. Старшая дочь приглядывала за младшими. Я часто, будучи на работе, выглядывала в окно и смотрела, не идет ли дым из нашего дома… Дети видели, что их родители трудятся не покладая рук, поэтому и сами росли трудолюбивыми.
– Где вы трудились?
– Общий трудовой стаж у меня 53 года. Из них 45 лет я проработала в Педагогическом училище (колледже). 36 лет заведовала дошкольным заочным отделением училища. Вела предмет «Дошкольная педагогика». У меня много наград республиканского и союзного значений: Отличник народного просвещения РСФСР, Почетный работник среднего профессионального образования Российской Федерации, ветеран труда, заслуженный работник образования Республики Тыва, медаль Республики Тыва «За доблестный труд», медаль «Ветеран Тувинского государственного университета», медаль А. С. Макаренко, много почетных грамот…
– Еще раз спасибо вам, Татьяна Самуиловна, здоровья вам, счастья и добра.