Горным туризмом Виктория Саин-Белек увлеклась чуть больше года назад. Однако новое увлечение так захватило девушку, что за этот небольшой промежуток времени она успела совершить столько восхождений, что все их трудно сосчитать, съездила на альпиниаду в Горный Алтай, а главное — вместе с единомышленниками основала клуб любителей горного туризма с трогательным названием «Ёжики в тумане», сейчас — «Ирбиш клуб». Практикующий частный юрист, Виктория не жалеет собственных средств на покупку специального спортивного снаряжения, которое открывает перед отважной девушкой и её командой возможности осваивать всё более сложные маршруты, покорять новые, захватывающие дух, вершины. Для неё, человека напряжённого умственного труда, каждый выход в горы — это и сброс напряжения, и новое увлекательное приключение, и всегда — праздник. «Ирбиши» активны не только в тёплое время года. В эти выходные, которые большая часть горожан проведёт дома у телевизора, а молодёжь — в своих телефонах, «ирбиши» снарядились в Чеди-Хольский район, у них — очередное, на этот раз довольно студёное, приключение — зимнее восхождение на Танды-Уулу. Именно эти горы, кстати, в июле прошлого года и втянули Викторию в новый мир — мир отважных покорителей вершин.
* * *
— Первый раз было очень тяжело! — со смехом вспоминает моя собеседница. — Когда поднималась, уже начали болеть колени, — а обратно спускалась вообще ползком. Тогда я сказала, что никогда больше не пойду в горы… А через месяц… захотела снова. Потянуло. И те, кто с нами восходил, — это же было массовое восхождение, которое организовала администрация Чеди-Холя, мы перезнакомились, — тоже заскучали. И мы договорились пойти в другие горы, которые рядом с Кызылом. Так и началось. И сейчас нас, активных членов клуба, — десять человек. Тогда до наступления зимы мы успели сходить в Ергаки, на Ондум, на гору Бууру в Улуг-Хемском районе. А в феврале 2018 года пошли на Ак-Оюк. Там главной целью была благотворительность. Мы собрали на это восхождение более 15 тысяч рублей и передали их фонду «Ласточка».
— Виктория, а в Горном Алтае вас чему-то научили?
— Чтобы брать с собой на восхождения людей, мы должны отвечать за их безопасность — а этому надо учиться. И мы, два члена клуба, отправились учиться в альплагерь в рамках альпиниады, которую проводит федерация альпинизма по Новосибирской области. Сборы проходят в Горном Алтае на горе Актру. Там мы прошли начальную подготовку — научились собирать носилки, оказывать первую медицинскую помощь, правильно ходить по льду, по осыпи, снегу… Мы стремимся к тому, чтобы в нашем клубе появился сертифицированный инструктор по альпинизму.
— Какой у вас состав?
— Среди нас — два инструктора по скалодрому, два юриста, один токарь-сварщик. Есть пенсионер-охотник. Остальные — молодёжь, студенты.
— Вы существуете просто как неформальное объединение?
— Мне кажется, официальный статус можно оформлять только тогда, когда у нас будет квалифицированный инструктор. С кадрами у нас в республике вообще проблема. Знаете, если вникать в юридические тонкости, то даже наша местная федерация альпинизма, которая, по закону, должна быть аккредитована при департаменте физкультуры и спорта Тувы, правильно не оформлена. И получается, что на самом деле у нас никто не имеет права присваивать альпинистам спортивные разряды. Разряд ведь присваивается при выполнении определённых спортивных нормативов и сдаче теории. Если человек не умеет оказывать первую помощь, не знает, как собирать носилки, как ходить по осыпи правильно, то формальный разряд ему только навредит. Он уверенно отправится на вершину, и там с ним может случиться несчастный случай.
Вообще, если рассматривать ситуацию с туризмом в Туве, то она у нас очень плачевная. Например, раньше был центр детско-юношеского туризма — его сократили до отдела в три сотрудника. Нет у нас маршрутно-квалификационной комиссии, которая выпускала бы группы на туристические маршруты, а затем выдавала документы об успешном прохождении категорийных вершин. Такая комиссия по Сибири есть в Новосибирской области.
В общем, мы с ребятами решили пойти по своему пути. Создали горный клуб и начали работать и развиваться самостоятельно. Я юрист и считаю, что развитие альпинизма должно происходить в Туве в соответствии с российскими стандартами. В России альпинизм и горный туризм очень популярны, горы — они стоят того, чтобы ими болеть. Вот только хочется, чтобы в республике происходило развитие этого вида спорта и одновременно отдыха. Сельские ребята отлично вяжут узлы и бегают по горам, это у них с детства заложено, поэтому спортивные достижения при должном развитии, думаю, не за горами… Горы вообще меняют людей в лучшую сторону, потому что, преодолевая трудности, страх, лень, человек начинает понимать предел своих возможностей, ценить то, что имеет.
— Когда вы достигаете вершины, проводите ли там какой-то ритуал?
— Перед восхождением делаем обряд поклонению духу горы, как бы задабривая его, на вершине горовосходители вешают буддийские флажки на оваа, и люди там обычно молятся за родственников, чтобы всё было благополучно. Но задерживаться на вершине долго нельзя, потому что, как правило, там дует ветер.
Вообще у каждого своя цель. Я, допустим, не вешаю флажки. Мне кажется, достаточно силы мысли — настолько мощное место там. Я прошу у горы сил. И она даёт мне их. Горовосхождение не сравнить с отдыхом на море. С моря я приезжаю — и мне нужно время, чтобы отдохнуть от отдыха. А с горы возвращаешься полной сил и энергии. Нам, жителям севера, зимой ездить на море — стресс. Надо пользоваться тем, что есть рядом… Кстати, мы не только восходим на вершины, но и тренируемся по три раза в неделю.
— А для чего это нужно?
— Чтобы дыхалка хорошо работала. Выносливость. Опыт. А вообще у нас в планах — съездить большой командой в Горный Алтай на гору Актру, в Монголию на гору Хар-Хираа. Это четырёхтысячники, и при этом на их многочисленные вершины есть простые маршруты — единички. Но главная цель — махнуть на Эльбрус. Для этого-то мы постоянно восходим в горы, тренируем свой организм.
* * *
— Зимой будете тренироваться?
— На зиму мы приобрели снегоступы, на Танды-Уулу будем подниматься в них. Раз в месяц мы обязательно куда-нибудь восходим. Зима — не преграда.
— Перед восхождениями вы даёте объявление в Сети, и к вам присоединяются ещё люди…
— Да, им, неподготовленным, мы уделяем особое внимание. Проводим инструктаж, объясняем технику ходьбы по рельефу и технику безопасности… Самым большим составом — в 18 человек — мы ездили на Ергаки и Ондум. Там у нас были маршруты с элементами скалолазания, которым люди очень заинтересовались.
— Это ведь так опасно...
— Альпинизм — это экстрим, но он нужен людям. Мы обязательно надеваем альпинистские каски, ставим станции, страхуемся верёвками. Всё оборудование у нас сертифицированное.
— А маршруты кто составляет и как?
— Садимся, совещаемся. Читаем в Интернете. Сначала сами проходим маршрут полностью, и только потом зовём людей. Апробированных маршрутов у нас несколько: маршрут на Ондум — туда водили группу раза четыре. На Монгун-Тайгу уже шесть раз выезжали, на Ергаки есть маршрут. Ну и Танды-Уула.
— Какой из этих маршрутов сопряжён с наибольшими сложностями?
— Конечно, это Монгун-Тайга. Первый раз туда поехали в мае, а это один из самых сложных месяцев. Попали в снежную пургу, видимость была — нулевая. Где-то через час проглянуло солнце и показало нам дорогу. И знаете, после этого мы стали ещё крепче, сплочённее, потому что пережили такие моменты… друг с другом.
— Вы проводите и экологические акции…
— Да, это наша позиция: горы должны быть чистыми. Мы практикуем восхождения по очистке гор от мусора. Это направление, которое становится модным во всём мире, называется плоггинг — очистка мусора и спуск его с гор. В Ергаках такие акции очень популярны, на их основе некоммерческие организации защищают гранты. И мы попали на такую акцию, когда шли на озеро Художников. Вот с тех пор с гор мы никогда пустыми не возвращаемся. С Монгун-Тайги уже три раза выносили мусор. Правда, монгун-тайгинцы нам не верят — говорят, это вы сами же бросаете мусор, а потом его собираете. Они вообще ревностно относятся к своей горе. Говорят, что когда туда восходят альпинисты, погода портится. Интересно, что из местной молодёжи мало кто поднимался на вершину. Может быть, потому что родители так воспитали, что гора у них вызывает мысли скорее об опасности, чем о красоте… Но энергетика на этой горе, конечно, особенная.
— Она отличается от других?
— О, очень! Эта гора как живая, она тебя проверяет. На выносливость, на силу духа. Узнаешь ли предел своих возможностей.
— Сколько времени вы тратите на восхождение?
— 12 часов туда и обратно. В мае, когда мы кое-как оттуда спустились, мы решили, что Монгун-Тайга нам не под силу. Лучше горы полегче, подумали мы. Но прошёл месяц — и мы снова были там. Приехали и… увидели хорошую погоду. Увидели, как там красиво. Когда стоишь на вершине, перед тобой открываются и Бай-Тайгинские горы, и алтайский хребет — уже Горный Алтай. Вид просто неописуемый. И мы полюбили Монгун-Тайгу, а она — нас.
— Какие у вас есть правила во время восхождений?
— Общее правило — слушаться команду, потому что это командный вид спорта, один не справишься. Не рискуем, потому что гора — она всегда будет стоять. Сегодня не получилось — получится в другой раз. А не получиться может из-за погоды. Например, я шесть раз восходила на Монгун-Тайгу, и из них только дважды попала на вершину.
С собой мы никогда не берём консервов — только паштеты в мягкой упаковке. После нас мусор не остаётся, будто нас и не было.
— Получается, самое мощное, таинственное, энергетически сильное место — это Монгун-Тайга?
— Да, и я всем советую там побывать. Но разбивать лагерь лучше на несколько дней. Главным образом для того, чтобы поймать хорошую погоду. Вообще было бы здорово, если б у подножия горы построили альплагерь, какие есть в Горном Алтае — это каркасные щитовые домики, желательно с баней на территории. Такой нужен рядом с горой Монгулек (Бай-Тайга), потому что там компактно расположены несколько маршрутов категории от 2А до 5А. Там альпинистам можно сдавать спортивные разряды. И красноярская федерация альпинистов во главе со Стасом Катанаевым проводит там сборы. Ну и… альпинистам Тувы просто необходим свой стационарный лагерь.
— А во время ночёвок там, на Монгун-Тайге, что чувствуете?
— Высота там около 2600 метров над уровнем моря, и у новичков случается горная болезнь — это головокружение, потемнение в глазах, бессонница. Лучшее средство тут — валерьянка. Если сильный ветер, то, бывает, приходится подпирать спиной палатку. Бывало, и чабаны подходили, любопытствовали среди ночи.
Кстати, надо приучать местных жителей к тому, что туризм у нас потихонечку развивается. К туристам надо относиться заботливо и уважительно, а не воровать их инвентарь. Хороший пример — Алтай: туристически он сейчас очень развит, но они тоже начинали с культуры общения с туристами. Местным жителям там объясняли, что на туристах можно зарабатывать. Например, в посёлке Курай местный житель-алтаец организовал у себя на территории гостевой домик, стоянку для автомобилей. Люди уходят в горы, в тайгу на несколько дней — и спокойны за свой транспорт и добро, которые они оставили на платной стоянке. Те же парни из Курая приобрели ЗИЛ, делают заброску альпинистов по таёжному бездорожью от посёлка до альплагеря. Маршрут в 30 км туда и обратно стоит 30 тысяч рублей с целого ЗИЛа. Сервис там достаточно развит. Нам нужно у них учиться.
* * *
— Виктория, а выносливость — она формируется к какому по счёту восхождению?
— Ну, после третьего восхождения ты уже почувствуешь: о, какая я молодец, я могу обходиться без воды столько-то часов, оказывается. И мышцы укрепляются.
— С собой зовёте?
— Обязательно! Я вообще очень хочу, чтобы у нас как можно больше людей вот так, организованно, ходили в горы. Тот, кто в депрессии, кто лежит на диване, мается, не понял смысл жизни, считает себя несчастным, — пусть найдёт нас на просторах Интернета под названием «Ириш клуб» и идёт с нами. Потому что все тараканы — они в голове. А в горах это всё очень хорошо очищается. В горах понимаешь, что для жизни многого не надо.
Беседовала
Виктория КОНДРАШОВА