Переждать нескончаемый гудящий поток небольших мотоциклов, чтобы перейти дорогу, не представлялось возможным. Ее попросту пришлось перебегать, лавируя между автомобилями, мотобайками и другими туристами, ошалевшими от такого произвола на автотрассе. Это уже потом понимаешь, что разметки и «зебра» на асфальте нарисованы для красоты, а полицейские, дежурившие у обочин, лишь дополняют антураж вьетнамских улиц. Не более. Хотя нет, они, конечно, иногда вспоминают о жезле и пытаются остановить железный поток, но на них никто не обращает внимания. Как ехали миллионы мотоциклистов, так и едут. Ни быстро, ни медленно — примерно 40 км в час.
Автомобили во Вьетнаме могут позволить только очень богатые люди, очень высок на них налог. Зато здесь зарегистрировано около шестидесяти миллионов мотобайков. С учетом численности населения в девяносто миллионов получается, что компактным транспортным средством располагает едва ли не каждый вьетнамец. На неделю мотойбайку хватает всего полтора литра горючего, которые обходятся в пересчете на наши деньги в сто рублей. Если железный конь вдруг резко проголодался, совсем необязательно ехать на заправку, топливо можно купить у сердобольных бабулек. Вдоль трасс милые старушки держат крошечные общепиты на два столика, да бензином приторговывают, реализуя его в два раза дороже рыночной стоимости. Но, как говорится: спрос рождает предложение.
Отдельная тема — кухня и культура питания во Вьетнаме. Местные женщины готовят дома только по большим праздникам, предпочитая тратить свободное время на красоту, в частности на бесконечные процедуры по отбеливанию кожи. Загар — признак бедности. Э-эх, пожили бы они девять месяцев без лета, думаю, тоже захотели бы стать бронзовыми мулатками. Из-за жертв во имя женской красоты мужчинам после тяжелых трудовых будней приходится питаться в тех же маленьких кафе на тротуарах.
Общепит во Вьетнаме — это целая индустрия, которая не облагается никакими налогами. Готовят абсолютно всё — от разнообразных морепродуктов до черепах, лягушек, змей и страусов. Одно из любимых лакомств — зажаренный на вертеле крокодил. Кое-что удалось попробовать. Суп из черепашки, как ни странно, получается очень жирным, страус похож на отбивную из говядины, жареная крокодилятина напоминает белое мясо курицы. А вот уговорить себя отведать бедра лягушки, закусить змеиным филе или полакомиться жареным скорпионом я не смогла. Судя по всему, до настоящего гурмана еще далеко.
На городских улицах практически отсутствуют мусорные баки, и отходы жизнедеятельности не возбраняется бросать в водосточные канавы. Логика проста — если будет мало мусора, не будет работы дворникам, которые соответственно не получат зарплату за свой труд. Гуляя по некурортной части Нячанга наблюдали, как ближе к вечеру специальные люди на маленьких лодочках вывозили на берега небольшой реки, протекающей через город и впадающей в море, «богатый улов». К сделанной фотографии так и напрашивается название «Ловцы мусора на реке Кай». А вот другой снимок можно смело назвать «Цирюльник по-вьетнамски». Парикмахеры со своими инструментами и зеркалами тоже располагаются прямо на тротуарах и берут за свою работу недорого.
Можно подняться на смотровую площадку Skylight и, вооружившись биноклем, рассматривать достопримечательности Нячанга с высоты двадцать восьмого этажа. Подивиться есть чему, к примеру, древнейшим буддистским башням По Нагар, построенными в период между VIII и XI веками народом Чам, когда-то населявшим территорию современного Вьетнама. В другой стороне католический кафедральный собор Святой Марии, где можно услышать знакомую всем аллилуйя в варианте непривычной нашему уху фонетики вьетнамской речи. Привлекает взор пагода Лонг Шон с 14-метровым белоснежным Буддой, словно парящим в облаках. Это одно из самых красивых и почитаемых мест в провинции. Ну, и конечно, лазурная пляжная линия, начертанная пеной волн Южно-Китайского моря.
Не менее интересен Далат, более века назад основанный французами в горных долинах в 140 километрах от морского Нячанга. Когда-то давно этот городок прозвали даже «маленьким Парижем», и в подтверждение прозвища возвели в центре Далата миниатюрную копию Эйфелевой башни. Сейчас местные жители называют его городом всех времен года. Утро здесь такое же нежное, как весна, день — знойный, как лето, вечер — прохладный, словно осень, а ночь своим холодом похожа на зиму. Для вьетнамских женщин так оно и есть — в Далат они любят ездить «выгуливать» новые пальто или кожаные сапожки, ведь только в этом городе вечерние и ночные температуры опускаются до +14 градусов, а в магазинах продаются теплые куртки и вязаные свитера. В Далате вместо суеты и неуёмных мотобайкеров царят тишина и спокойствие. Можно увидеть белых лебедей, купающихся в большом городском пруду или отправиться в буддийскую пагоду Линь Фуок, словно сошедшую с красивой иллюстрации к восточной сказке. Стены пагоды отделаны разноцветными фарфоровыми осколками, за это её еще называют «бутылочным храмом».
Недалеко от города есть многоступенчатый водопад Датанла, к которому можно подняться на мотосанях, и парк Пренн с живыми слонами, страусами, крокодилами, змеями и зверьками циветта, похожими на кошек. Циветту специально кормят зернами кофе, которые после «обработки» в желудках животных подбирают, промывают и продают под дорогущей элитной маркой вьетнамского кофе «Лювак». Напиток и вправду получается вкусным. Только вот зачем зерна для его приготовления прогоняют через желудочно-кишечный тракт зверька, я так толком и не поняла.
К концу отпуска начала привыкать к местному денежному исчислению, и цены с пятью-шестью нолями уже не пугали. Соотечественники объяснили, что тысячи вьетнамских донгов нужно делить на триста и тогда получишь сумму в российской валюте. К примеру, самая крупная купюра в полмиллиона донгов на наши деньги примерно тысяча шестьсот рублей, а самая мелкая — это чуть больше трех рублей. За двадцать пять тысяч донгов у пожилых женщин можно купить початок горячей кукурузы. Они бродят по пляжу днями напролет, таская с собой котелок с примусом и кипятком, и варят початки едва ли не на ходу, выучив всего два русских слова. «Кукурука, ням-ням!» — кричат они протяжно, их голоса, смешиваясь с шумом волн, поднимаются над морем и не спеша разлетаются в разные стороны. Удивительно, но именно это звуковое сочетание останется одним из прекрасных воспоминаний об очередном увлекательном путешествии к дальним берегам.
Елена СИДОРОВА (ЦЫГАНЕНКО)