Традиционным видом жилища у тувинцев являлась юрта — ог, история которой насчитывает несколько столетий. В китайских источниках она зафиксирована еще в I в. н.э., таким образом, ее история насчитывает не менее 21 столетия.
В последние годы, особенно с возрождением некоторых кочевых традиций, юрта вновь становится востребованным видом жилища у тувинцев. Она необходима для тех, кто ведет кочевое хозяйство, однако ее стали приобретать и те, кто живет оседло. Юрту теперь можно увидеть в оградах некоторых домов и дачных участков. Это является не только подтверждением удобства данного вида жилища, но и пробуждением у людей исторической памяти на генном уровне, зовом крови, тайной ностальгии по прошлому, далеким зовом, кликом кочевников… В связи с этим хочется отметить ряд представлений, связанных с юртой, имевших у тувинцев тайное содержание. Это интересно потому, что многие люди, в том числе уже имеющие юрту, и особенно молодежь не знает этого.
Тайное значение тувинского жилища начиналось уже с места его расположения. Например, при установке юрты основное значение имела ориентация двери на ту или иную сторону света. В основном дверной проем тувинцы ставили на восток — в сторону восхода солнца. Это была тюркская традиция. Однако южные тувинцы под влиянием монголов дверь стали ориентировать на юг. При установке двери учитывался также рельеф местности и очертания ближнего горизонта. Горизонт должен был быть доступным для обозрения. Если между складками гор имелась расщелина, дверь ставили чуть наискосок от неё. Это исходило из представления, что, открывая дверь по направлению к расщелине, можно упустить благополучие, поэтому перед ней должен был быть какой-нибудь объект — холм или дерево, т.е. то, что «удерживало» бы благополучие семьи. Это надо было учитывать еще и потому, что в теплое время года дверной проем практически всегда бывал открытым, к тому же еще в начале XX в. он закрывался куском войлока, который в теплое время года и светлое время суток сворачивался в рулон и завязывался в верхней части проема, поэтому горизонт всегда был в поле зрения людей. Другим воззрением было то, что дверь юрты нельзя ставить перед рекой. Предполагалось, что с течением воды может уйти благополучие.
Внутри самого жилища сакральность принимала характер практического порядка. Так, юрта тувинцев, как и у других тюрко-монгольских кочевников, условно делилась на женскую (правую от входа) и мужскую (левую от входа) части. Деление юрты на мужскую и женскую половины, по большому счету, предписывало поведение людей в данном пространстве. Поведение, как правило, было основано на запретах. Посторонние люди — соседи или путники — всегда проходили в левую от входа часть, т.е. мужскую половину юрты. Почетных гостей хозяева приглашали в почетную часть юрты — дор. Местом главы семьи была почетная часть жилища, противоположная от двери, называемая дор. Место жены, матери, малолетних детей — на женской половине юрты. Детям не возбранялось сидеть и на отцовском месте, однако только в отсутствии посторонних людей.
Очень строго предписывалось поведение невестки в юрте у родителей мужа. Еще в начале XX в. в их жилище невестка могла находиться только на женской половине. Кроме того, ей запрещалось поворачиваться спиной к домашнему очагу, поэтому при выходе из юрты она должна была пятиться назад. Свекор в семье сына также не имел права проходить на женскую половину.
Деление юрты на женскую и мужскую части, а также поведение людей в жилище, таким образом, было регламентировано, однако особенно сакральными, и по этой причине требующими к себе особого отношения были три места: порог — эргин, очаг — от, почетная часть — дор. Уважительное отношение к порогу начиналось с того, что через него можно было только переступать, не спотыкаться и, тем более, садиться на него. Если это совершали дети, их тут же сгоняли с порицанием. Полагалось, что в пространстве двери обитает охранитель, который, при небрежном обращении с ним, может навредить семье. По другому представлению, на порог нельзя было наступать потому, что благое и доброе в семью приходит через чистоту и беспрепятственность, поэтому он и должен находиться в безупречном состоянии. Поскольку через порог в семью могло прийти как благополучие, так и плохое (болезни, нищета и пр.), дверной проем в целом (в том числе и порог) укрепляли не только защитными, но и приносящими удачу символами. Так, в защитных целях по левую сторону от входа вешали ветку караганника и топор. Караганник как кустарник с острыми колючками и особенно с красным стволом для тувинцев имел отпугивающее значение для потусторонних сил. Топор также имел устрашающее значение. Эти обереги, особенно топор, вешали первые несколько дней на месте нового кочевья, а затем убирали. Веточку караганника могли постоянно держать возле двери. Таким образом, дверной проем в целом для тувинцев был объектом, требовавшим к себе внимательного отношения.
Особо тувинцами почитался домашний очаг. Для него устраивали специальный обряд, называемый от дагыыры. Культ огня, как известно, существовал у всех народов мира. Для тувинцев огонь содержал в себе понятие от чаяакчы — «огонь-создатель». В этом сжатом, но емком представлении и проявлялось отношение к нему. Почитание огня начиналось с чистоты содержания домашнего очага — в него нельзя было кидать мусор, остатки пищи и т.д. Ежедневная трапеза в тувинской юрте начиналась с того, что хозяйка юрты клала в огонь небольшие кусочки нетронутой ни кем пищи. Особенно домашний огонь, вернее, хозяин огня, почитался во время проведения обряда от дагыыры — «поклонение огню». Его устраивали осенью, когда в достатке было молочной и мясной пищи, т.е. в сытное время года.
Противоположная от двери часть юрты — дор — для тувинцев в целом обозначала «высокое место». Следует сказать, что это тюркское слово, с различными вариациями существующее и у других тюркоязычных народов. По мнению исследователей, оно происходит от древнетюркского глагола, торумек/тору обозначающего «закон», «положение». В тувинском языке слово торе обозначает «общество», «государство». И хотя в бытовом использовании для тувинца термин дор обозначает «почетное (высокое) место [в юрте]», а торе — «государство», нет сомнения, в том, что это однокорневые слова. Таким образом, в смысле «высокое место» данная часть юрты предполагает и «государственное» место. Место, которое может занимать только глава семьи (или могут находиться дети) и, по желанию хозяев, — гости. Следует сказать, что тувинцы и в современных домах сохранили это понятие, и гостей, как правило, приглашают словами дорже эртинер — «пройдите в дор [выше]», имея в виду «высокое место» в помещении, т.е. на сиденье (стул, кресло или диван), расположенное, на их взгляд, в почетной части комнаты.
В начале ХХ в. в почетной части дор у тувинцев находился буддийский алтарь — Бурган ширээзи. Алтарей, поставленных в ряд, могло быть и до трех, о чем свидетельствуют не только наши пожилые информанты, но и, к примеру, дореволюционные фотоснимки. Тувинскую элиту от простых людей отличало не только классическое содержание алтаря, но и богатство его атрибутов и подношений. Бедные люди в качестве алтаря использовали традиционные расписные сундуки, устанавливая изображения буддийских божеств на центральном из них. На женской половине юрты около изголовья кровати находились и другие обереги, такие, как амырга-моос (наподобие дракона), эвегелчин (наподобие куклы), там же находилась детская колыбель — кавай, которую держали в подвешенном состоянии за верхние балки юрты. Таким образом, дор для тувинца — это высокое не только в его расположении в юрте, но и астральном уровне место.
К сакральной точке жилища тувинцев относится и верхний проем юрты, игравший роль своеобразного окна, — ореге. Он был продолжением куска войлока, которым покрывали верхнюю, дымовую, часть юрты, со специальными веревками на конце, для закидывания и снятия его с купола. Роль ореге заключалась в том, что через этот проем в юрту проникал дневной свет. Издревле у тувинцев полагалось, чтобы на рассвете первой в семье вставала женщина и открывала этот кусок войлока. У проснувшегося в юрте человека взгляд, в первую очередь, упирался в небо, поэтому вхождение его в окружающее пространство начиналось с неба. По причине того, что ореге и вместе с ним верхняя часть жилища у тувинцев в целом ассоциировались с Небом, купол юрты также наделялся сакральным содержанием. В быту ленивую хозяйку высмеивали тем, что ореге она открывает после восхода солнца. Под этим не просто понималось то, что хозяйка ленива, но и то, что юрта на какое-то время оставалась в темном, замкнутом мире. Для тувинца это обозначало потерю в начале дня связи с окружающим пространством.
Говоря о сакральности тувинской юрты, следует сказать в целом об отношении тувинцев к своему жилищу. Так, согласно тувинскому мифу, юрта имела небесное происхождение. И хотя сама юрта являлась результатом человеческого ума и труда, благодарность кочевников своему жилищу приписала ей такое происхождение. Таковы в самом кратком и общем виде воззрения тувинцев на свое жилище.
Светлана Донгак