Друг охотника… нет, нет, не тот с которым ты выезжаешь в тайгу, потом целый день бродишь в непролазных чертогах леса в поисках добычи, а вечером, когда на таежном небе зажигается первая звезда, в прогретом охотничьем балагане совместно лакомишься свежедобытой дичью, пропуская пару стопок горькой, а другой. Самым верным и незаменимым другом охотника, который хоть и не способен поддержать разговор о политике, когда вы оба пресытились охотничьими байками и разговорами об НЛО, является собака.
Для охотника собака — друг незаменимый. Во всяком случае, так считает опытный, надо отдать ему должное, охотник-промысловик Виктор Блинников. Человек, прошагавший в тайге не одну сотню километров — знает, что говорит.
Действительно, с древних времен, еще когда о порохе не знали даже китайцы, а основным инструментом охоты было копье с обсидиановым наконечником, собаки уже тогда сопровождали людей за добычей. Времена изменились, а четвероногих помощников бывалые промысловики все так же берут с собой на зверя. Почему? Все очень просто. У собаки есть то необходимое для охоты, чего нет у человека. Когда зверь чувствует присутствие человека и становится крайне осторожным, бесшумным и невидимым — острый слух и столь же острое обоняние собаки равняет шансы человека и дичи.
Конечно, бывает и так, что охотник может обойтись без верного пса, снующего по тайге и привлекающего своим лаем внимание охотника, однако его присутствие здорово упрощает задачу человеку — будь то вылазка на соболя или охота на медведя.
— Несмотря на свои размеры, породистая, добрая лайка действительно способна противостоять даже такому грозному хищнику, как медведь, — говорит, видимо припоминая что-то из своего опыта Виктор Николаевич. — Конечно, байки это все, что собака вцепляется и «виснет» на загривке хозяина тайги и таким образом «давит» его.
Однако пара лаек вполне способны показать «кузькину мать» косолапому и дать возможность охотнику прицелиться и метким выстрелом завалить медведя. Обыкновенно собаки, если умеют, точнее, если это заложено в них древними инстинктами, передавшимися им от родителей, действуют довольно слаженно. Один пес отвлекает, другой кусает медведя за бока, зад, лапы. Уморить его они могут легко — так что, спустя какое-то время, несмотря на свою ярость, мишка просто начинает присаживаться на задние лапы. И охотнику ничего не остается, как просто прицелиться и спустить курок. Охота, благодаря собакам, заканчивается в пользу человека.
Другой пример это соболевание. Куньи очень осторожные зверьки и приметить мелкого хищника в разухабистых еловых кронах порой бывает не простой задачей для охотника. А вот собака учует его присутствие сразу и привлечет внимание охотника своим лаем. Не будь собаки, скорее всего, охотник «проворонит» притаившегося в ветвях соболя.
Идеальными для охоты в нашей тайге считают лаек.
— Эти собаки рождены для охоты, — говорит Блинников, — прекрасно чувствуют себя и ориентируются в тайге. Легки, выносливы и сухопары, что делает их идеальными спутниками охотника.
При приобретении собаки для охоты Виктор Николаевич считает, что прежде всего необходимо обращать внимание на родословную четвероногого охотника. Если отец и мать были хорошими и надежными охотничьими псами, то можно ручаться, что и щенки из их помета унаследуют качества родителей. Конечно, по его словам, и здесь может иметь место «выбраковка», хоть и слово это не совсем подходит для друга человека, независимо от его навыков и врожденных инстинктов, но в терминологии охотников иного обозначения генетическим сбоям не существует.
Суки начинают приобщаться к охоте раньше кобелей. Иной раз бывает и так, что кобель первые пару лет вообще не проявляет никакого интереса к охоте, но в определенный момент в нем вдруг что-то включается и из него получается отличный следопыт и охотник.
Особые тренировки для лаек не предусмотрены, если собака — охот-ник — то все навыки необходимые для того, чтобы стать сподручной человека на промысле в ней уже заложены. Достаточно выпустить четвероногого в тайгу, а там он уже сам разберется, что да как. Натаскивать пса на конкретную добычу тоже не имеет смысла — инстинкты сами решат, на какую дичь и как собака будет реагировать. Бывают «мелкашки», с которыми сподручно идти на соболя и прочую мелкую таежную живность, а бывают и те, которым подавай только крупного зверя, как то медведь, марал или кабан. С такими за соболями не походишь.
— Вроде начинает такая лайка идти за соболем, — бац! — и учует лося. Мигом бросает след соболя и начинает преследовать сохатого, — сетует Блинников.
Редко, как он говорит, но встречаются универсальные собаки, которые, что называется, и на медведя и на соболя пускать можно.
Единственную рекомендацию, которую сделал Блинников желающим завести лайку, таких собак не стоит заводить охотникам, которые выбираются в тайгу раз в год и то на пару дней. Лайки в бетонных джунглях чувствуют себя крайне неуютно — им в городе тошно. Рождены они на свободе, инстинктами в них заложено, что вокруг должно пахнуть смолой и хвоей, а не вонять бензином.
— Бывают такие, которых «заводчики» с мальства держат в бетонной коробке-квартире, а потом выезжают в тайгу с молодой лайкой, выросшей в городе, и сетуют на нее, что-де на зверя она не идет, — рассказывает Виктор Николаевич. — А куда она пойдет, если охотничьи инстинкты в ней со щенячьего возраста были задушены. Какой бы знатной ни была родословная лайки, вырастить из нее охотника в городе просто невозможно.
Из недостатков лаек Виктор Николаевич отмечает лишь один — к хозяину эти собаки привязаны значительно меньше, нежели те же овчарки или другие породы. Ее главная привязанность — это тайга и охота. Этой некой «автономностью» и меньшей привязанностью к хозяину могут воспользоваться нечистые на руку коллеги — охотники. Лайки доверчивы к людям, неагрессивны. Такого пса легко прикормить и увести от хозяина.
Говоря о собаках других пород, например, недавно появившейся в России и ставшей дико популярной хаски, Виктор Блинников говорит, что псы этой породы универсальны. Они и охотники, и в упряжке ходят. Собака добрая, но, как он замечает, любая порода выведена для конкретных целей и для конкретных условий, так для нашей тайги и для нашей охоты лучше все же подойдут лайки, особенно, западно- и восточносибирских пород.
— Здесь, как и с оружием — выбирают для конкретных целей, — замечает Блинников. — Все универсальное враг специального.
Антон ПОСОХИН