Приехал дедушка из Самагалтая. В аптеке выкупил лекарство по рецепту, которое ему выписал сельский эмчи. Вечером у нас дома долго изучал инструкцию к новому для него препарату. Рома терпеливо ждал.
— Да, сильный препарат, — подытожил, наконец, дед, аккуратно укладывая блистеры.
— Что говоришь? — Рома подсел к нему бочком на диван.
— Говорю, что препарат, который мне врач прописала, очень сильный.
— Так это ж хорошо, — резюмирует Рома. — Быстрей пойдешь на поправку.
— Да, но если я в 60 лет начну лечиться такими сильными лекарствами, то что будет в 70 лет? А в 80? Думаю, что надо начинать лечение с чего-то другого, более простого.
— А я думаю, что в 80 лет этот препарат, дед, тебе уже не понадобится.
— Что?
— Я говорю, что если ты сейчас не будешь лечиться, то…
— Ась?
— О-о! Он еще и недослышит! Лечиться, говорю, тебе, дед, обязательно надо. Вот этим препаратом! А когда тебе 80 или 95 стукнет, то ученые к тому времени придумают новые, еще более эффективные лекарства…
НЕ МАЛЕНЬКИЙ
Переходя дорогу, бабушка берет Романа под руку. Тот сопротивляется:
— Бабуленька, ну что ты, честное слово, я уже не маленький. Что ты меня под руку-то берешь?
— Я беру тебя под руку не потому, что ты маленький, а потому, что я — старенькая. Вдруг, как шандарахнусь.
— И ты хочешь, чтобы я вместе с тобой шандарахнулся? А ну-ка, отпусти…
ДО САМОЙ ПЕНСИИ
Приятель, который долгое время не мог найти работу, наконец, устроился в Отделение пенсионного фонда. Этой радостью он не преминул поделиться с нами при первой же встрече.
— Повезло человеку, — прокомментировал Рома, как только тот отошел от нас.
— Да, повезло, — соглашаюсь я.
— Еще как повезло! Ведь в пенсионном фонде можно будет работать до самой пенсии!
НЕ МОЙ!
Учительница обнаружила в дневнике Романа календарь, на обратной стороне которого напечатана таблица умножения. Это я случайно оставил его, когда проверял дневник. Как я понял из разговора, учительница сделала Роману очень серьезное внушение.
— А ты почему промолчал-то? — допытываюсь я у Романа. — Тебе так и надо было сказать, что это мой календарик...
— Ну как я, папа, мог сказать, что это мой календарик, если он не мой, а твой!
В токио хочу
Рома досматривает по первому каналу «Непутевые заметки», восхищается телесюжетом о столице Японии, вздыхает:
— Ох, как я в Токио хочу!
— Всему свое время, — успокаиваю его я. — Вот вырастешь большой, заработаешь много денег и съездишь. Может, и нас с мамой с собой прихватишь.
— Ну, конечно же, и вас с собой возьму. Но это же не скоро будет. Я не могу так долго ждать.
— А что ты хочешь? Прямо сейчас туда поехать?
— Нет, конечно! Что ты такое говоришь, папа! Сначала мы позавтракаем хорошенько, соберем чемоданы… А уж потом только в аэропорт — и на первый же рейс до Токио.
с доставкой на дом
По пути домой зашли в магазин, купили пиццу.
— Возьми, папа, коробку, — говорит Рома. — Неси сам.
— Почему я?
— Если ты понесешь, то тогда это будет уже не просто пицца, а пицца с доставкой на дом.
за 200 рублей
— Папа, прошу тебя, дай мне, пожалуйста, 200 рублей. Я хочу сходить в «Найырал», — просит Рома. — Там идет новый фильм. Говорят, очень интересный.
— Но ты, Роман, мне еще про прошлый фильм ничего не рассказал. Хотя и обещал.
— Хорошо, папа. За 200 рублей расскажу.
БЕЗ БОРОДЫ
Рома на ходу ест чипсы. Неловко задел упаковку, так что крошки от чипсов разлетелись в разные стороны и прилипли к лицу. Рома вытирает лоб, щеки, брови, поворачивается ко мне:
— Посмотри, папуля, все крошки убрал?
— Вроде бы все. Только вот на правой щеке и на бороде еще кое-что осталось.
— Где-где?
— На бороде.
— Пап, ты в своем уме? У меня же нет бороды!
А МЫ — НЕ ЛЮДИ?
— Вообще-то это газон, — делаю замечание Роману, который, разыгравшись со своим другом Сергеем, забежал на зеленую травку возле музея. — А по газонам люди не бегают.
— Да? А мы с Сергеем, что — не люди?
простые слова
— Из каких слов состоят простые предложения?
— Простые предложения состоят из простых слов.
ТОЛЬКО ПОПРОБУЙ
— Рома, ты поможешь мне по хозяйству? — спрашиваю вернувшегося из школы Романа.
— Ой, папа, не могу.
— Почему?
— У меня пальчик болит.
— Да ты что? Который?
— Вот этот, средний.
— Ну, давай, я посмотрю, может, массаж сделаю.
— Посмотри. Ой, как болит, ой, как болит…
После пятиминутного массажа, предлагаю:
— Что делать, что делать? Может, оторвем его?
— Давай. И знаешь, куда я тебе его потом запихаю?
Александр ФИЛАТЕНКО