Ее дом стоит на берегу Енисея, неуклонно несущегося на запад. Так же, как река, с ее то неистово-бурлящим, то величаво-медленным течением, с неожиданностью водных воронок и спокойной наполненностью глубины, ее жизнь полна разными событиями: большими — в масштабах истории и малыми — в пределах тихой семьи.
Много утекло воды в Енисее с тех пор, как она семнадцатилетней девчушкой приехала учиться в большой город из приграничья Эрзина, 71 год ее жизни минул с той поры. Сегодня Зое Папагаевне Аракчаа 88 лет, но она также энергична, и как любая женщина — в заботе о детях, в беспокойстве за близких и в домашних хлопотах. Всю жизнь она проработала в соцобеспечении Тувы, и забота о других — ее призвание.
Но ее исконно женское бытие наполнено еще и памятью. Памятью о муже, ушедшем 31 год назад, и воспоминаниями о вехах истории, свидетелем которых ей довелось быть за всю свою долгую жизнь.
ГОСУДАРСТВЕННАЯ ТАЙНА
11 октября одному из исторических событий, к которому Зоя Папагаевна имеет непосредственное отношение, — вхождению Тувинской Народной Республики в состав РСФСР — 70 лет. Когда августовским днем в кабинет машинисток на втором этаже дома Правительства ТНР вошли председатель правительства А.М. Чымба и председатель Президиума Малого Хурала Х.А. Анчимаа, восемнадцатилетняя Зоя и не предполагала, что это начало великого исторического события в жизни Тувы.
Сегодня она вспоминает об этом так: «Чымба дарга мне сказал тогда: «Уруум, доченька (он был очень хороший, сердечный, меня только «уруум» называл), будешь печатать этот документ. Помни, это большая государственная тайна, и ты об этом никому не должна говорить» и положил бумагу мне на стол. Так мне до-велось печатать важный государственный документ — декларацию на имя председателя Президиума Верховного Совета СССР М. Калинина».
Это было 17 августа 1944 года, когда VII сессия Малого Хурала ТНР приняла декларацию о вхождении Тувинской Народной Республики в состав СССР и решила обратиться с соответствующим ходатайством в Верховный Совет СССР.
Вскоре государственную тайну девушке Зое можно было не хранить. Указом Президиума Верховного Совета от 11 октября 1944 года ходатайство было удовлетворено, и Тува вошла в состав РСФСР на правах автономной области.
«Для нас это был большой праздник, — вспоминает Зоя Папагаевна. — Население Тувы очень радовалось тому, что стали гражданами братского Советского Союза и многие свои тувинские имена поменяли на русские. Так я из Соян Сагаачы стала Зоей Сагаачы, взяв по совету секретаря горкома комсомола Бавуужап акый имя героической Зои Космодемьянской. Даже в этом мы выражали свои патриотизм и преданность СССР».
ПОМОЩЬ НА 60 МИЛЛИОНОВ
— Зоя Папагаевна, а изменилась ли жизнь Тувы после вхождения в состав РСФСР?
— На глазах менялась к лучшему. Мы многому учились у русского народа. К нам приезжали и оставались жить специалисты, которых отправляла Москва. В столице СССР обучались наши первые национальные кадры. Культурный уровень населения заметно вырос. Нас лечили русские врачи и учили русские учителя. Нам Советский Союз всегда очень помогал.
— А кто был против вхождения?
— О таком вообще не слышала. Думаю, что не было таких людей. В эти трудные годы вся Тува искренне и от души помогала фронту. В этой всенародной помощи есть и частичка моего труда. Окончив три класса, в 1942 году из-за болезни отца была вынуждена оставить школу в Эрзине, но без дела не сидела. Как член ревсомола, активно работала, помогала собирать помощь для фронта, вечерами с другими изучала военное дело, стреляла, серьезно готовилась к отправке на фронт. Меня, 17-летнюю девчонку, приняли тогда в члены ТНРП.
В Кызыле работа кожевенного и лесозавода в войну была перепрофилирована под изготовление продукции для фронта: изготавливали лыжи для советских солдат, выделывали шкуры. Мы на швейкомбинате шили тулупы, рукавицы с указательным пальцем, чтобы можно было стрелять, писали заявления с просьбой отправить на фронт. И все это в свободное от работы время. Сейчас говорят, что на 66 миллионов рублей помогли советскому народу.
После войны Тува помогала справляться с послевоенной разрухой, только тувинских коров на Украину отправили 27 тысяч. Когда стали частью Советского Союза и границы открылись, сюда устремилось много народу. Мы всех принимали, жалели, потому что они видели ужасы войны. У нас тоже было голодно и трудно, но мы были в лучшем материальном положении, чем те, кто пришел без ничего.
Даже в грозные дни войны Советский Союз не оставлял Туву без помощи. Муку и зерно получали исправно. Не думаю, что кто-то был против вступления Тувы в состав СССР. Мы и раньше подавали прошения, но они были по не зависящим от нас причинам отлонены. И только в октябре 1944 года вопрос разрешился. Наверно, были учтены заслуги Тувы в Великой Отечественной войне.
СПАРТАНСКАЯ ЖИЗНЬ
Когда юную Зою позвали работать машинисткой в Эрзинский райком, ни она, ни ее начальник, первый секретарь комитета ТНРП только что образованного Эрзинского хошуна Ахмед Ланаачапович Аракчаа, не думали, что через несколько лет соединят свои судьбы. Ничто этого не предвещало. Тем более, молодой руководитель уехал учиться в Москву, а юная машинистка решила стать ветеринаром и поступила в Кызылский учебный комбинат. Там находились разные учебные заведения, и даже школьные классы, где учились ученики.
Но умение печатать на машинке помешало Зое стать ветеринаром. Директору учебного комбината Кыргысу Даваа-Хоо срочно нужна была машинистка взамен уволившейся. Он уговорил девушку, выделил комнату в своем доме, обещал со временем обучить другой, более подходящей для женщины профессии. Вскоре Зою пригласили работать в машбюро правительства. Иногда там работать бывало тяжело, особенно когда приходилось печатать указы Президиума Малого Хурала о смертной казни. «Это было труднее всего, — Зоя Папагаевна до сих пор переживает события давно минувшего. — Особенно, когда знаешь этих людей. Помню, дело о поджоге сена в местечке Кара-Булун, где обвинялся мой земляк Соян Серен. Сено сгорело по неосторожности, но это квалифицировали как вредительство и приговорили человека к смертной казни. Я знала его, дружила с его детьми. Печатать такое было крайне тяжело. Время тогда было суровое, военное. В Эрзине половину нашего класса отчислили из школы за то, что их родителей объявили контрами. Как мне было жалко подруг и друзей, которые хорошо учились и были талантливыми. Так поломались их судьбы».
В 1943 году столица Тувы была маленькой, район горы не был заселен. Зоя Папагаевна помнит, как ее пешком отправляли с важной бумагой из одного конца города в другой. Общественного транспорта не было и в помине. Крайней была улица Красноармейская. Здание Правительства ТНР было очень красивым. В начале 1940-х годов в нем находились почти все ведомства и министерства ТНР, комитет комсомола, обком партии и Малый Хурал. Только министерство финансов и государственный банк находились отдельно. В маленьком кабинетике трудились машинистки минпроса, правительства и хурала. Жизнь тогда была спартанская, большие черные машины были только у большого начальства, даргалары ниже рангом ходили пешком. Сегодня в историческом здании находится парламент Тувы. На протяжении жизни Зоя Папагаевна не раз уезжала работать в другие районы, но судьба ее всегда возвращала в город юности Кызыл.
ЦАРСКАЯ КРУПЧАТКА
Когда она вспоминает о той далекой восемнадцатилетней Зое, в уголках глаз появляется улыбка, и за маревом времени проступает отражение девушки с косичками. Юная Зоя жила с подругами Дадар Адыг-Тюлюш и Чудурукпай Сат в одной комнате. Жили дружно, работали споро. Осенью 1944 года ее отправили на шефство в совхоз Элегест. Девушка должна была отработать 50 трудодней на заготовке сена и уборке зерновых. И тут приезжает в совхоз группа артистов во главе с Максимом Мунзуком. Артисты то в поле работают, то ездят с концертами. Весело с ними. Куда артисты, туда и Зоя с подругой Чорбаа Кыргыс. Артисты отработали свои двадцать трудодней и уехали обратно, а девушек, как не выполнивших норму, оставили.
«Представляете, осень во дворе, а мы в палатке живем на полеводческой бригаде, снопы вяжем, — невольно улыбается Зоя Папагаевна. — Ужас как учетчики строго проверяли. В октябре снег выпал, а у подруги украли бродни, и осталась она без обуви. Что с нами делать? Отрабатывать отправили в село Чал-Кежиг, где араты копали русло арыка. Многих земляков с Тес-Хема и Эрзина там встретили. Приехал туда на лошади работать и мой брат Карти Казак, сразу веселее стало. Устроили меня помощником повара. Там и выполнила свой план.
Как по-доброму в совхозе Элегест к нам отнеслись директор совхоза Отев, парторг Соян Парчын, председатель профкома Шалык Кижиир-оол! За работу выдали два мешочка крупчатки — муки высшего сорта, посадили на грузовую машину и отправили в Кызыл. Дома мои девочки обрадовались и бросились печь лепешки из крупчатки. В то голодное время это было поистине царским подарком».
Суровая военная пора не мешала влюбляться и веселиться. Парни и девушки дружили, вместе бегали в городской парк, танцевали краковяк, тустеп и тувинский «Челер-Ой». Музыканты военного оркестра были кумирами молодежи, особенно Сергей с удивительной фамилией Красный. Тогда не говорили «парк», а говорили «сад», «пойдем в сад». Естественный парк был красив зарослями кустарников и чащей деревьев. Под развесистыми кустами черемухи были расставлены скамеечки для отдыха, работал ресторан и аттракционы. Молодежь Кызыла обожала городской сад.
ЛОЖКИ В ПОДАРОК
— Зоя Папагаевна, это было время, когда вы начали дружить со своим будущим супругом Ахмедом Ланаачаповичем?
— Нет, конечно, он в то время учился в Москве. Правда, когда работала в Эрзине его машинисткой, он иногда заходил с просьбой зашить рубашку, ведь жил один. Был очень сдержанным, тактичным, никогда не повышал голоса. У моего супруга была трудная судьба. Он в семь лет остался без мамы, в 13 — без отца. Был послушником в Эрзинском хурээ. Но его все время наказывали за то, что не мог выучить наизусть длинные сутры, освоить навыки. Маленький Базыр-Аракчаа (так его звали в детстве) был счастлив, когда старший дядя забрал его в свой аал. Там он жил в большой дружной семье, помогал по хозяйству, играл с другими детьми. После смерти дяди его забрал младший дядя. Вскоре он окончил педучилище и в семнадцать лет поехал на ликвидацию безграмотности в село Качык.
Ахмед Ланаачапович Аракчаа и его поколение много сделали для фронта. В 1941 году, когда вновь был создан Эрзинский район (Эрзин относился к Тес-Хемскому району), он был назначен первым секретарем. В 21 год руководил большим районом, проводил собрания, митинги, мобилизовал народ, сам принимал участие в сборе помощи фронту, создавал МЧАЭ, колхозы, отвечал за всю работу района. Все руководители тогда работали в таких условиях.
В 1943 году поступил в Институт востоковедения и уехал учиться в Москву. Вместе с ним учились Ш. Н. Шилимаа, М. Ч. Чаксым, Манзырыкчы, Кок ( Делег), Серенмаа, О. Д. Наксыл-оол, О. А. Думбуу, Б. М. Максыр, С. Кызыл-оол, Базыр-оол, Семис-оол и другие. Они участвовали в противовоздушной обороне столицы, разбирали завалы, рыли окопы под Москвой, работали на восстановлении разрушенных зданий. Об этом периоде жизни А. Л. Аракчаа вспоминал, как о наиболее трудном. Очень гордился своей сталинской медалью «За доблестный труд в ВОВ 1941–45 гг.», которой его наградили 25 марта 1946 года.
ВОСТОЧНЫЕ ИМЕНА ТУВИНСКИХ СТУДЕНТОВ
— А кто вашему супругу дал имя Ахмед, Зоя Папагаевна?
— Во время войны студентов-первокурсников Института востоковедения эвакуировали в Среднюю Азию, в город Фергану, а Ахмед Ланаачапович со старшекурсниками остался на обороне Москвы. Наши студенты привезли звучные восточные имена. Сурун-оол стал Салимом Сурун-оолом, Одан-оол — Тагиром, Шилимаа — Шарой, а моем супругу дали имя Ахмед.
Когда Тува вошла в состав РСФСР, студентов отправили домой продолжать учебу в совпартшколе при Тувинском областном ВКП (б). Если бы вы видели, какими они исхудавшими вернулись. Ведь тогда в Москве с продуктами было очень туго, а в Туве все-таки личный скот выручал.
— Вот тогда-то вы и познакомились с ним поближе?
— Можно сказать и так. Мне с подругой Чудурукпай дали комнату в двухэтажном доме напротив старого музея. На одной стороне жили семейные пары, на другой — незамужние девушки. Ахмед Ланаачапович к нам приходил. Он носил тогда китель, иногда, как прежде, просил что-то пришить, зашить. Я в те времена хорошо шила, и для меня не составляло труда выполнять его маленькие просьбы.
Как-то принес в подарок две ложки из стали. До сих пор одна из них хранится дома. Осенью 1945 года по рекомендации парторганизации я начала учебу в совпартшколе. Совместная учеба нас сблизила еще больше. В августе 1946 года мы расписались в Кызылском ЗАГСе. Через год родился старший сын Анатолий. Ахмед Ланаачапович все время в командировках пропадал, всех его однокурсников после партшколы отправили в районы. И так всю жизнь, куда супруг, туда и я с детьми. Мы работали в Тес-Хемском, Эрзинском, Каа-Хемском районах. Всю жизнь посвятила соцобеспечению, постоянно находилась в командировках.
— А кто помог вырастить ваших четверых детей?
— Кто только их не нянчил. Тогда молодые мамы не сидели с детьми до полутора лет, как сейчас, и декретный отпуск был всего 36 дней. Поэтому с работы бегала домой ребенка грудью кормить. Садиков тогда не было. В городе жили — из района приезжали дети родственников и помогали, в районе жили — оставляла их родне. Все, кто мог, нянчил их. Так и выросли мои дети.
ПУСТЬ О НЁМ ПОМНЯТ
Больше всего Зоя Папагаевна жалеет о том, что многих сегодня начали забывать. А ведь больше всех испытаний выпало на долю руководителей военной поры. В том, что народ помогал СССР одержать победу в войне, правильная политика руководства Тувы и самоотверженный труд коммунистов, как Ахмед Ланаачапович Аракчаа и его товарищей. Почти 20 лет он проработал в должности первых секретарей партийных организаций районов, куда его отправляла партия. Столько же был начальником Управления кинофикации, пока однажды не случилась во время командировки автоавария, которая подорвала здоровье, а потом забрала жизнь.
Ахмед Ланаачапович трудился, не жалея себя, чтобы Тува расцветала. Много он вложил на развитие кинофикации Тувы. Тогда действовали 136 клубов, 20 Домов культуры, в киносети работали 250 киномехаников. Начальник отдела кадров кинофикации тех лет Сталина Маландина вспоминает о своем начальнике: «За 15 лет ни разу не услышала от него резкого слова, хотя была молодой и неопытной. Он был строгим, принципиальным руководителем, и в то же время добрым, простым и отзывчивым человеком». Тогда кино на самом деле было самым массовым из искусств. «Даже на чабанские стоянки выезжали кинопередвижки показывать кино, приспосабливая под это юрты, зимники, — вспоминает Вячеслав Грудинин, работник Управления кинофикации. — Он был нормальным мужиком, серьезным, спокойным, но спрашивал строго. У нас в кинотеатре «Найырал» шесть сеансов в день давали. Иногда даже в 10.00 вечера последний сеанс кино начинался. Материальное обеспечение было хорошим, но самое главное — Ахмед Ланаачапович очень бережно относился к кадрам, дорожил ими».
Чтобы во всех районах люди могли смотреть кино, начальник кинофикации был постоянно в разъездах. Побывал во всех уголках Тувы. Кино тогда имело огромное воспитательное значение. Большим событием стало открытие в Кызыле кинотеатров «Найырал» и «Каа-Хем».
Онермаа Оолет, киномеханик села Ак-Эрика, вспоминает о том времени: «Я проработала 28 лет сельским киномехаником. Все население ходило смотреть индийские фильмы. Очень любили фильмы про войну. Смотрели по нескольку раз. Кино крутили каждый вечер, кроме субботы, потому что шли танцы. Днем показывали детские фильмы. В моем становлении в профессии сыграл огромную роль Ахмед Ланаачапович. Благодаря ему я выучилась. В то время женщины-киномеханики были редкостью».
Сегодня вышло в свет много книг, свидетельствующих об истории становления Тувинской государственности. Особенно много их напечатано к 100-летию единения Тувы с Россией. Очень хорошо, что издаются книги по истории кожуунов, о людях, которые творили эту историю, но печально, что в связи с преждевременным уходом людей их имена тоже уходят из памяти людей.
Современные составители книг, помнящие только определенный отрезок истории, наиболее им близкий, увековечивают историю, которую знают. Но имена некоторых райкомовцев-первопроходцев, в свое время известных и талантливых руководителей, забываются. В периодических изданиях встречаются о них материалы, но в книгах их почти нет.
Зоя Папагаевна делится наболевшим: «Ахмед Ланаачапович со многими умел найти общий язык, все, кто его знал, отмечают его отзывчивость, душевность и скромность. Хотелось бы, чтобы в этот юбилейный год, когда мы вспоминаем всех, вспомнили и его, а также его товарищей, с которыми он строил ТНР, потом Тувинскую автономную область и Тувинскую АССР. Мы работали в разных кожуунах, но Эрзин для нас особенно дорог. И там сохранился дом, где мы жили. Поэтому и хотелось бы, чтобы эрзинцы помнили о нем, а молодое поколение знало, что был такой человек. Когда имена звучат в названиях улиц, написаны на мемориальных досках домов, где люди жили, это означает, что память о них живет, и будет жить дальше.
В юбилей 70-летия присоединения Тувы к СССР давайте вспомним тех, кто в эти годы отдавал свои силы, знания и опыт, здоровье для того, чтобы Тува под дружеским крылом Советского Союза расцвела. Первым всегда труднее, по проторенному ими пути идти другим тоже нелегко, но все-таки чуть полегче».
Зоя Папагаевна — хранитель памяти, и видит в этом свой священный долг.
Саяна ОНДУР