В строительной отрасли Тувы за последние годы произошли серьезные изменения. Республика смогла в 2007–2010 годах завершить долгострои, которые тянулись не просто 7–10 лет, а целых 19 или 27 лет, как Национальный музей и больница в Туране. От практики, когда скудные бюджетные средства размазывались тонким слоем по десяткам разных объектов и ни один из них не был вводным, ушли. Шолбан Кара-оол поставил задачу — сосредоточивать бюджетные средства на вводных объектах высокой степени готовности, привлекать частные инвестиции и максимально участвовать в федеральных программах.
Сегодня Тува активно строится, количество строительных кранов, высящихся над стройплощадками, выросло в сравнении с 2007 годом в разы. День строителя снова отмечается на самом высоком уровне, глава республики вручает государственные награды.
О выбранной профессии строителя, ее сложностях, перспективах отрасли — в разговоре с потомственным строителем, сегодня одним из самых молодых руководителей в отрасли Дмитрием Крапивиным, заместителем директора ООО «Энергострой».
— Дмитрий Николаевич, а вообще могла бы у вас быть другая профессия? Или с рождения все было предопределено?
— Инженером бы стал точно. С детства люблю точные науки, радиоконструирование. Был тогда замечательный журнал «Техника — молодежи». Вот я его самый верный читатель. Тогда как раз можно было на первой музыкальной аппаратуре, магнитофонах все свои технические способности опробовать. Помню, собрал тогда большой модельный ряд приставок советского производства «Вега», были «Вильма», «Нота» и «Маяк».
— Детство на стройках прошло?
— Да, бывал часто с отцом. Он (Николай Антонович Крапивин, почетный строитель России — ред.) тогда как раз на строительстве Кызылской ТЭЦ работал. В детстве вообще отца мало видел — он всё время был на объектах, приходил поздно, уставший.
— Куда решили поступать?
— Твердо решил в Хакасский технический институт, там был электротехнический факультет. А мне ГЭС, энергетика, всё это очень интересно было.
— Почему не подальше? В Новосибирск? Или Москву?
— Представляете, сколько это было бы транспортных расходов?! Родители бы просто не потянули. У папы как раз проблемы начались на работе. Тогда в 90-х помните, какое время было.
Учился я в общем-то хорошо, школу без троек закончил. Поэтому думал, все нормально будет. Но конкурс на эту специальность был высокий. Балла не хватило. Успел буквально «в последний вагон» заскочить в наш Политехнический институт. Как раз в том году после визита Ельцина все наши три кызылские вуза объединили в Тувинский государственный университет. Я туда и поступил. Выбор для меня был между специальностями «Автомобильный транспорт» и «ПГС» (промышленное и гражданское строительство). Решил стать инженером-строителем.
— Как шла учеба?
— Было интересно. Застал еще такую незаурядную личность, как Качин Владимир Ильич. Он архитектуру преподавал. В 70-х заведовал кафедрой Красноярского политехнического в самом Красноярске, потом сюда направили. Очень сильный педагог! Творческая личность. И художник, и скульптор. Нас всех на свой предмет — архитектуру — заряжал!
— А производственная практика была?
— Была. Но тогда в Кызыле особо ничего не строилось. Тогда как раз Сергей Викторович Сафрин начал подниматься. Ему в то время было столько же примерно лет, сколько сейчас мне. Он физкультурный факультет в студгородке на западе Кызыла строил. И мы два года подряд проходили у него строительную практику.
— А вы сейчас сами практикантов берете?
— Конечно. Я сам руководитель производственной практики. У нас стажируются студенты автодорожного техникума, отделение ПГС, ТувГУ, отделение ПГС и экономисты. Учатся основам строительного производства, управлению строительством, составлению смет, ведению бухгалтерского учета. Кстати, мы очень многим нашим практикантам предлагаем остаться у нас работать на постоянной основе. Отказываются. Слишком тяжелая работа на стройке. Плюс нестабильность. Сегодня есть заказы, завтра — нет.
— А вас стройка после вуза этой нестабильностью не отпугнула?
— Нет. Поступил в 2001 году в «Энергострой». Это было дочернее акционерное общество «КызылЦЭСстрой», чья история идет с 1963 года. Предприятие строило и Кызылскую ТЭЦ, и наружные магистральные сети города Кызыла. Начал с плотника-бетонщика. Потом доверили должность мастера строительного участка. Так и должно быть. Надо сначала пороху понюхать в рабочих специальностях. В общем, втянулся.
— А что в строительстве привлекало в годы учебы и уже на практике?
— Когда учился, очень нравилась архитектура, то, как может обустраиваться пространство. Начинал с проектирования коттеджей, а на 3 курсе — уже 9-этажный дом. На 4-м — производственный объект. По сути, профессия строителя — это профессия созидателя. Есть даже расхожая поговорка «Бог создал жизнь, а остальное всё — строители».
— Это действительно очень уважаемая во все времена профессия. Только есть еще расхожее мнение, что все строители страшные матершинники. Это так?
— И в этом есть своя правда. Посудите сами: выпускник вуза, пришедший на стройку, знающий всю терминологию — специальные названия всех строительных элементов, приспособлений, операций, тем не менее, в любом случае должен быть понятен и простому работяге. И иногда, чтобы донести мысль, приходится прибегнуть к мату. Приведу еще одну поговорку «На стройке без мата, как борщ без томата». Здесь главное — не опуститься, не деградировать.
— А как на стройке складывается день? Что делает тот же мастер?
— Мастер — это тот же прораб, но для меньшей группы людей. Утром нужно проследить за выходом бригады, выдать инструменты, оформить заявки, вести табель, исполнительную документацию. Раз в неделю — планерка у директора, где собираются все подразделения. А так — ежедневневная планерка у прорабов и мастеров, начальников участка. Расставляются бригады, дается объем работ, в течение дня — контроль соблюдения норм в соответствии с проектом, проверка качества работ.
— Специалисты, которые сегодня приходят после вузов на стройку, и выпуска 2001 года, когда вы только начинали свою трудовую биографию, сильно различаются?
— Сложно сказать. В чем-то лучше. А по отношению к работе может быть иные. После 2000 года в вузах стали учить разным программам, AutoСad, например. Сегодня каждый инженер ее просто обязан знать. В ней исполняются чертежи, а в программе Гранд Смета, ведется учет выполненных строительно-монтажных работ. Мастер и прораб — это линейные инженеры, которые ведут весь основной строительный процесс и составляют акты-приемки выполненных работ. Мозг стройки — это производственно-технический отдел. Здесь главные специалисты. Они все эти акты-приемки объемов работ переводят в денежные средства. ПТО готовит документацию на торги и контролирует качество строительных работ.
— А кто еще вас контролирует?
— Контролеров хватает. И заказчик, и служба технического надзора, авторского надзора. У государственной жилищной инспекции очень много контрольных рычагов на гражданских объектах — от наличия проектной документации, качества работ, исполнения календарного графика, ведения документации. Если задействована тяжелая техника, то Ростехнадзор отслеживает, зарегистрирована ли она, аттестованы ли работники.
— А как иногда на подряды выходят строители, у которых только печать и бухгалтер в активе?
— Это проблема, с которой в последние годы столкнулись многие регионы. Раньше нас аттестовывал Центр по лицензированию от Госстроя. А потом появились СРО — саморегулируемые организации. Стало довольно много злоупотреблений. Есть легальные СРО. Так как в Туве СРО нет, мы, например, входим в Хакасскую, где все бело, легально. А многие получают членство в московских и питерских. Ведь создать «ОООшку» — не проблема. И участвуют с печатью в кармане в строительных конкурсах. В итоге нет критериев при выборе победителя — не учитывается опыт работы, акты ввода объектов от заказчика. И побеждать могут люди совсем без опыта, без своей техники…
— Строить стали больше?
— Стали в разы больше строить. И уже нет долгостроев, как в совсем недавнем прошлом. Только вот комплексной застройки нет, поэтому и не ощущаются эти большие объемы строительства — там, здесь здание. А как-то их не видно. Солидарен с Шолбаном Валерьевичем, что нам нужна в столице только комплексная застройка. Уйти от точечного строительства объектов.
— Юбилей тоже подстегнул строительство?
— Конечно. Был настоящий строительный бум. Очень многие серьезные строительные организации благодаря этим юбилейным заказам смогли нарастить мощности, приобрести технику, модернизировать свой парк.
— А сейчас?
— Есть снижение объемов. Я же говорил, в строительстве нет стабильности.
— Вы что сейчас строите?
— Детский сад «Звездочка» в поселке Каа-Хеме и многоквартирный дом в микрорайоне Спутник. Детский сад большой, на 280 мест. К 1 сентября планируем сдать. Идет сборка мебели. Многоквартирник уже почти готов, стопорят наружные инженерные сети.
— Что сейчас нового в технологиях?
— Конструктив по сути один и тот же. Навесной вентилируемый фасад. Вот только облицовка — керамогранитные плиты. Они внешне более эстетично выглядят. Имеют идеально ровные грани. Более легкие в эксплуатации. Поставил и на 30 лет забыл.
— За какой из ваших многочисленных объектов — детские сады, монтаж газотурбинных электростанций, очистные сооружения на Правом, микрорайон Энергетиков и т. д. — вы испытываете особую гордость?
— Все достойные. Но более всего в память врезалась работа над постаментом памятника Буян-Бадыргы. Лично его делал вместе с ребятами — от основы до статуи.
— Сегодня большая текучка в строительстве? Говорят, каменщиков не хватает?
— Текучка есть. Насчет каменщиков — это было временное, в 2013 году. Сразу когда несколько объектов запустили с кирпичной кладкой, то тогда даже из-за Саян приходилось привозить. Квоты запрашивали на ближнее зарубежье. Пока в наших ПТУ выпускают ребят с недостаточной квалификацией. Производительность труда у них низковата. Это задача для мастеров училищ — обучить качественно. Норма каменщика для обычной черновой кладки — 3 куба за смену, наши ребята обычно 0,5 куба делают. А те же засаянские как роботы на кладке работают. У них лишних движений нет. Все на автопилоте. Соответственно и зарабатывают. Ведь оплата сдельная.
— В конкурсах профессионального мастерства Тувы участвуете?
— Да, участвовали. На лучшего сварщика и на другие рабочие специальности. В тройку сильнейших входили.
— Сегодня можно строить быстро?
— Конечно, можно. И не в ущерб качеству. Детский сад в поселке Каа-Хеме мы построили за полтора года. И то 7 месяцев из них не было электричества на объекте.
— Как влияет качество проекта на качество строительства?
— Это определяющее, самое главное. Хороший проект — это половина успеха. Просто зачастую сталкиваешься с тем, что в проекте не предусмотрены какие-то основополагающие вещи. И строить по такому проекту — значит обрекать на брак. Это бывает, когда за дело берутся частные конторки. Мы с вами про эту проблему уже говорили.
Есть Тувагражданпроект базовый. В нем и молодежь, и опытные проектировщики. Чтобы молодежь набралась опыта, надо их загружать объемами. Тогда набьют руку. У них же вся основополагающая информация по нашим региональным особенностям есть. А порою иногородние конторы перехватывают заказы, сбивают стоимость. И получаем ни то, ни сё.
Не принижая вклада ветеранов, полагаю, что надо делать ставку на молодежь, на молодых архитекторов. Чтобы мыслили будущим. Направлять их в другие города к коллегам, пусть набираются опыта. Только тогда они будут мыслить на перспективу. А пока интересных проектных решений мало.
— Я тоже считаю, что архитектор — главная фигура в жизни города. Он предлагает будущее, планирует пространство, мыслит глобально, комплексно.
— Когда мы строили первые дома, готовили техническое задание. Выступали заказчиками. Нам приносят план 1-го этажа. Мы говорим, что это же примитив, хрущевка. Нам отписывают, что такого подхода требует с сейсмика. Ничего подобного: в Японии, да и во всем мире, в странах с высокой сейсмческой опасностью давно не строят квадратные коробки, усиленные арматурой. Они не работают по шаблону. Очень интересно мыслят. Какие проектируют здания!!!
Есть институты в Иркутске, Петербурге, которые занимаются сейсмикой, там такие методики имеются, которых нет в Японии. Надо ездить, развиваться, изучать. Архитектура — это будущее города. Хотелось бы очень интересных архитектурных решений комплексной застройки Кызыла.
— Кызыл — ваш родной город. Что вам нравится, что не нравится?
— Нравится его камерность, уют. Свой ритм. Я здесь вырос — здесь все родное. А вот не нравится наша низкая бытовая культура. Не бережем, что имеем. В тех домах, которые мы построили, через полгода уже смотришь, и водосточная труба оторвана, все заплевано, стекла разбиты. Управляющие компании работают отвратительно. В том же Абакане они борются за каждый новый дом, чтобы забрать его на обслуживание. Участвуют в конкурсе. Предлагают благоустройство территории.
Кстати, многие строительные организации создают управляющие компании, чтобы дальше «вести» свой дом. Устанавливают там видеокамеры, освещение, светодиодные лампы, создают сайты, на которых можно отслеживать оплату. Видеонаблюдение помогает, например, вычислять, кто повредил общедомовое имущество. Если нанес вред дому, тебе в счет запишут нанесенный урон.
— То есть надо заставить УК работать по-новому...
— Управляющим компаниям не надо нацеливаться на то, чтобы забрать побольше. Надо соизмерять свои силы. Хорошо обслуживать дом — не так просто.
— Что, на ваш взгляд, нужно нашему городу?
— Я как строитель не могу не отметить, что есть долгоиграющие проблемы, которые стопорят развитие города. Это дефицит тепло- и электромощностей. Мы порою строим, не понимая, как потом будет решаться проблема техприсоединений. А ведь строительство должно вестись комплексно.
Поэтому здорово, что благодаря правительству эта проблема, наконец, начинает решаться. Надо развивать наши коммунальные сети, наращивать тепловые мощности. Тогда и строительная мысль «взлетит». Хотелось бы, чтобы были виадуки, современные переходы, парковки, гипермаркеты, торгово-развлекательные центры, парки, скверы, хорошие кинотеатры.
У нас очень красивый город. Чего только стоит одна Набережная, уникальный обелиск «Центр Азии». Центр очень красивый. Но нужно добиваться, что эти стандарты чистоты, обустроенности, комфорта были во всем городе. Чтобы город в самом центре Азии стал одним из самых красивых городов Сибири! И от строителей здесь очень многое зависит.
Виктория НОРБУ