Когда-то давно один уважаемый мною человек, давая интервью популярному российскому таблоиду, на вопрос, чувствует ли он себя одиноким, дал очень загадочный ответ. Дословно его я не помню, но смысл был следующий: в мире физическом я не одинок, рядом со мной есть дорогие мне люди. Но я одинок, вы правы: одинок иным одиночеством…
Ответ его тогда крепко запал мне в душу. Трудно 13-летнему ребёнку правильно интерпретировать нюансы человеческих переживаний: опыта жизненного ещё нет. Да какое там — что они чувствуют, эти творческие люди, не всякий взрослый разберёт. В общем, здорово, что журналист, готовивший то интервью, не особенно его правил и не отшлифовал в «правильный русский» нестандартные, местами похожие на ребусы, местами — на вызовы ответы интервьюируемого. В них слышалась его интонация, а главное — сквозила его искренность, живая боль человеческой души, которая как ничто другое трогает читателя и заставляет задуматься.
Воспоминание
Недавно, беря интервью у одного юноши, я услышала от него фразу, которая всколыхнула во мне многое. Пробудила и то детское воспоминание.
Не всё ведь идёт в печать, есть вещи, которые приходится вырезать и из-за дефицита печатной площади, и просто оттого, что они не вписываются в концепцию задуманного материала. А юноша сказал следующее: «Эх, опоздал я родиться». Как жить в этом обществе? — спросил он меня. Что делать? — копить деньги и уезжать куда-то «за пределы», за границу? Или там то же самое?..
О том, что стоит за этим высказыванием 20-летнего парня, можно спорить. И мнений будет ровно столько, сколько найдётся думающих людей, имеющих свою точку зрения.
— Это молодой человек, романтизирующий свою личность, как и большинство подростков, — считает Баир. — И я в его годы приходил к такой мысли, но сейчас в этом вижу только эгоизм. Мысли типа «я, наверное, родился поздно (ну или рано), не там, не так и т.д.» намекают как бы о некой избранности их обладателя, а так думают почти все в своё время. Вот ты родился слишком поздно, надо было в веке так 19-м и при дворе и лежать себе, пописывая стихи о любви и смерти. А другие люди живут тут, рядом. А они как?.. Но мысли эти, на мой взгляд, это не что иное, как воспоминание. Воспоминание хорошо запрятанное, но иногда выглядывающее из глубин подсознания.
— Сегодня это заразно — болеть «героизмом не своего времени», — считает Александра. — Есть те, которые напишут пару стихов, возомнят себя великими поэтами. Их вряд ли поймут, и им кажется, что они бы были поняты в другое время. Но можно и по-другому рассудить. В нашем обществе очень сложно быть обыкновенным человеком, который любит читать, умеет рассуждать и говорит своими высказываниями, не взятыми из интернета…
Это не мой корабль
Руслан, тот самый герой мой, в силу своего юного возраста до глубины души огорчается, когда на его робкие признания отвечают кислым скепсисом. И пылко возражает.
— Если сейчас меня спросят, есть ли у меня ощущение, что я живу не в своё время или не свою жизнь, то смело могу заявить, что да — я опоздал родиться, — настаивает он. — Я в буквальном значении опоздал родиться. Мне двадцать один год, я двадцать первую зиму встречаю в этих местах, и я уверенно говорю, что это не мой корабль. Это не мой капитан, давно уже покинувший судно, это не мой вечно пьяный лоцман, не знающий фарватер, и я вовсе не юнга, которому суждено слушать крыс на верхней палубе. Я должен был просыпаться с мыслью, что сегодня на работе сделаю какую-то пользу для своего народа, должен был жить без страха быть обманутым или, ещё хуже, насильно лишённым здоровья, жизни. Мне нужно знать, что кассирша супермаркета встретит меня, клиента, с приветливой улыбкой, я должен быть уверен, что женщина, выходившая из автобуса и случайно наступившая на мой ботинок, извинится.
Но сколько весят мои слова? Они что Моська на слона. Поэтому-то я поспешно выбегаю из зловонного подъезда, ищу культуру, как слепой свою трость. На мои риторические вопросы один человек ответил, что картина за моим окном будет такой, в какие цвета я сам её перекрашу. Друг мой, я предметом мечтаний владею на все сто три процента, но перекрасить гнилой забор и радоваться этой работе никак не могу, уж прости мою педантичность. Нет, друзья мои, я пью этот цикорий не из своей кружки и сплю не в своей каморке. Но я не сдамся. Ремарк говорил: «Надо вытаскивать этот мир из крови и грязи. И пусть ты вытащишь его хоть на вершок — это всё равно важно, что ты непрестанно боролся. И пока ты дышишь, не упускай надежду возобновить борьбу».
В поисках ответов
С Машей я тоже познакомилась, разыскивая героев для своей рубрики. Публикация получилась пресной, о самой Маше в ней ничего ввернуть не удалось. Мы живём в страшном мире, сказала мне тогда Маша, но жить по его правилам я лично не собираюсь (примерный смысл её слов).
— Очень больно чувствовать себя одинокой, — признаётся девушка. — Ты хочешь завести друзей, но когда начинаешь делиться с ними своими новыми мыслями, они из-за чувства собственной важности и страхов уходят дальше от тебя, чтобы ты не трогала их привычный мир... им страшно.
Я всю жизнь пыталась избежать одиночества, общаясь в разных компаниях. Со временем это превратилось в тысячи пустых знакомств и отсутствие близких по духу людей. Тех, с кем бы я не чувствовала себя одинокой, я так и не нашла. У меня всегда было много вопросов, на которые никто не мог ответить. Почти все вопросы сводились к одному: кто я и зачем я здесь?
Ряд ответов дали психоактивные вещества. Там ты работаешь со своим подсознанием. Учась на психолога, я столкнулась с трудами Станислава Грофа — известного психотерапевта, который придумал холотропное дыхание, потому что то, с чем он работал раньше, запретили власти. В общем, Гроф работал с ЛСД как с лекарством.
Люди часто сбиваются в компании, но я знаю, что многие и там чувствуют себя одинокими... У каждого в глубине души зреют эти вопросы: кто они и зачем они. Просто многие заглушают их мирскими проблемами, или жизнь так складывается, что нет времени остановиться и подумать над этим.
Еще один аспект — трудности жизни. У меня это отсутствие родителей, у моего му-жа — проблемы в семье (отец выпивает). Кого-то избивают в семье, кого-то просто не понимают всю жизнь — всё это и приводит к ощущению одиночества. Это чистая психология, и кто как из этого будет выбираться, это уже игра с правилами… Убери одно, чтобы появилось другое. Сойди с ума, чтобы найти себя, и снова вернись в реальность, но уже другим.
— Нашла ли ты ответы на свои главные вопросы?
— Нашла. Я частичка Абсолюта (Бога, отца, всевышнего, закона, обезличенной силы — как ни назови), которая оторвалась от него и пришла за опытом в материальный мир. Все люди — учителя, все ситуации — уроки. В реальности теперь меня устраивает почти всё, так как теперь я стараюсь принимать всё и всех такими, какие они есть. У каждого своя реальность и каждый пришел за своими уроками.
Театр одного актёра
Это смешно, но в детстве до определённого момента мне казалось, что всё вокруг — ненастоящее. Что-то вроде декораций, что ли. Актёры, куклы, бездушные, не умеющие чувствовать существа. Трудно объяснить. Потом, где-то в начальных классах, а может, раньше, совершенно неожиданно случилось озарение: я вдруг поняла, что мир вокруг — живой. Что все — такие же, как я. Что я — одна из миллионов. Точно такая же, с такими же руками и коленками. С вечно удивляющейся, ищущей чего-то душой. Это было потрясающее открытие, за которым медленно последовали другие.
Постепенно начало приходить понимание, что мы, несмотря на свою идентичность, очень разные. И чем дальше — тем глубже становилось это понимание.
В школе очень хотелось дружбы, но настоящей дружбы почему-то так и не сложилось. Почему-то не получалось в нужной степени понять, охватить то, что понимали и охватывали другие. Не получалось проникнуться общими интересами. Хотя очень хотелось. Чем жили ребята? Дискотеки, посиделки, ранний алкоголь — многие через это проходят. И я пыталась. Но не прошла. Не могу объяснить почему, но везде, где веселились ребята, чувствовала я себя чужой. Актёром, играющим не свою роль. В студенчестве участвовать в посиделках уже не пыталась, хотя страдала отчаянно: ну почему я не могу со всеми? — и уходила домой. Одна.
Мучительные терзания продолжались долго. Трудно жить в обществе и не следовать его традициям. Не ходить вместе с молодёжью в ночные клубы, не засиживаться у подружки, не выпивать на корпоративе. Окружающие приходят к выводу: тяжёлый случай. Не все дома.
Вначале это очень обидно и честно стараешься подстраиваться под правила. Прислушиваешься. Притворяешься.
И только совсем недавно я вспомнила то самое интервью, которое прочитала в подростковом возрасте и которое так задело меня, хотя и неосознанно ещё. И поняла, что борюсь с собственной природой. Просто это аксиома: есть люди, живущие на своей, одинокой волне.
Конечно, можно всё отрицать: дескать, понапридумали чёрт знает что. Тот, кто на собственной шкуре не ощутил, что такое быть белой вороной, никогда этого не поймёт.
Это не желание выделиться. Не бравада: дескать, вот какой я особенный, избранный, из другой эпохи. Нет. Это просто черта характера. Натура. Да и «другая эпоха» — это не буквально, конечно же, это всего лишь попытка дать определение своим переживаниям.
А поначалу — недоумение. Вопрос самому себе: почему так происходит, кто я такой? И боль, которая будет изводить до тех пор, пока не примешь себя такого, какой ты есть, и не научишься жить, как чувствуешь.
К счастью, такого рода одиночество встречается редко. Ощущается, конечно, оно по-разному, но суть одна: категорическое неприятие современного уклада жизни. Его морали и традиций. Протест — явный или скрытый, но самый искренний, глубинный — против «системы». Один погружается в себя, другой лезет на баррикады, пытаясь докричать до умов очевидную правду, третий уходит в наркотики или секту, четвёртый примыкает к какому-то меньшинству.
Скажете, юношеское становление, поиски себя? А вы полистайте историю, литературу. Оглянитесь.
* * *
Так какова же природа этого духовного одиночества, от которого так страдают люди, и особенно молодые? Может быть, если мыслить эзотерически, это действительно память о предыдущих воплощениях человеческой души? Или это нормальное состояние духовного поиска, которое должны пройти на пути своего развития отдельные люди? Или, быть может, это и правда ирония Бога, эксперимента ради посылающего души из одного времени в другое, из прошлого в будущее и наоборот? Зачем всё это, ради чего?
— Бороться с одиночеством не надо, — считает Вячеслав. — На моём пути могут быть фазы, когда вокруг меня не будет людей, способных понять меня правильно. Это естественно, поскольку человек склонен упрощать себе труд. Но это время положил Бог, чтобы человек обратился к нему и начал бы искать его. И это главное, куда должен смотреть человек. Тогда одиночества он не будет испытывать.
Если говорить о Боге не как о церкви, а как о пути к самому себе — а именно на этот путь человек в конце концов должен осознанно встать — то вряд ли кто-то поспорит, что сколько ни «клубись» и ни «толпись», душе от этого ничего не прибудет. Знание рождается в тишине. Так что не такая это трагедия — искать одиночества осознанно. Наверное, все должны к этому в конце концов устремиться. Кто-то — раньше, кто-то — позже.
…Он, тот самый, чьи интервью в 90-х наперебой публиковали таблоиды, тоже искал ответы на вечные вопросы. Убеждал, что в мире слишком много духовных подмен. Что в умы надо нести истинные ценности. Говорить о настоящей любви, красоте, о гармонии и счастье. К сожалению, голос его канул в Лету.
И такие люди, которые в искреннем порыве пытаются проповедовать духовность в чистом её проявлении, не вскрывая аудитории вены шоком и эпатажем, сегодня обречены на одиночество. Таково время. Но это не избранность и не трагедия. Это осознанный выбор.
Виктория КОНДРАШОВА