Увы, но в информационном фоне минувшей недели громче всего звучали тревожные нотки — эхо двух громких преступлений начала марта. И это естественно, хотя бы потому, что в Ак-Довураке погибли дети. Но с точки зрения полицейской статистики — это только два преступления из сотен, происходящих ежегодно. И именно она — криминальная статистика — дает повод для серьезного разговора, поскольку по итогам прошлого года рисует действительно тревожную картину.
В среду в Общественной палате РТ прошло пленарное заседание. Основной вопрос его повестки касался безопасности на дорогах. Но вполне прогнозируемо обсуждение вышло за его рамки. И это тоже естественно. Как невозможно построить коммунизм в отдельной стране, так нельзя навести образцовый порядок и в отдельно взятой сфере ответственности ГАИ. Поэтому даже заместитель председателя правительства Аяс Чудаан-оол, представлявший Белый дом на этом заседании, по сути, вынужден был констатировать: в республике складывается тенденция роста уровня преступности. В разных муниципальных образованиях она складывается по своему, особенно, если считать в абсолютных показателях: в небольших районах это «плюс» два–три тяжких и особо тяжких преступления, в более густонаселенных — на порядок больше. Но в процентном исчислении данные вполне сопоставимы от 50 процентов в Кызыле до 15–30 в большинстве кожуунов. А это много. И отсутствие позитивных данных в этой статистике говорит о некой закономерности. Какой?
Наверное, односложного ответа на этот вопрос нет и быть не может. Приглашенные на заседание камбы-лама буддистов Тувы Лопсан Гьятсо и глава общества шаманов Кара-оол Допчун-оол видят корни проблемы в духовности, в отступничестве от национальных традиций. Директор организации «Гражданская инициатива» Данов Дажимба считает одной из основных причин ослабление позиций общественности в воспитательной и профилактической работе.
Примечательно, но может быть, впервые на совещаниях такого уровня ни один из выступивших не назвал в числе факторов, усугубляющих проблему, безработицу. Почему? Председатель палаты Хонук-оол Монгуш косвенно ответил и на этот вопрос, рассказав, что в Дзун-Хемчике, на общем сборе отцов, действительных и потенциальных, озвучили несколько способов, с помощью которых мужчина может обеспечивать семью, не вступая в конфликт с законом. Это работа вахтовым методом в других регионах. Это так называемый ремонт квартир состоятельных жителей райцентров и Кызыла. Наконец, это охота и сбор дикоросов. Причем здесь же привели и конкретные примеры. Несколько земляков за два месяца вахты на Дальнем Востоке получили на руки почти по девяносто тысяч рублей. Примерно по столько же заработали минувшей осенью члены бригад «шишкарей» от продажи кедровых орехов. Чуть меньше среднемесячные доходы «евроремонтников», но и они несравнимы с пособием по безработице.
Другой любопытный момент: только директор монгун-тайгинского МУПа Ошку-Саар Ооржак, известная своей прямотой, бросила камень в «огород» МВД, считая рост преступности следствием недоработок этого министерства.
Но ее посыл на заседании не подхватили. И, на мой взгляд, — сделали правильно. Потому что оценка деятельности МВД в последние годы невозможна без глубокого анализа очень серьезного момента.
Еще в 90-е годы, увы, покойный Вячеслав Даржа исследовал тему зависимости уровня преступности от управленческих решений. И сделал настоящее открытие. Заключается оно в том, что в обозримом прошлом каждая — без исключения! — реформа правоохранительной системы страны давала мощный всплеск преступности с пиком на четвертый–пятый год после начала преобразований. И только потом, когда пыль реформы начинала оседать, а ее недочеты, ошибки и дурости — исправляться, криминальная кривая шла на спад, но всегда останавливалась в более высокой, чем дореформенная, точке.
Неужели Вячеслав Даржа открыл объективную закономерность, и история повторяется?
И на этот вопрос односложно ответить нельзя. По-крайней мере, без всестороннего изучения не только статистики последних лет, в том числе закрытой ведомственной, но и сегодняшних реалий организации работы МВД на всех уровнях, начиная с отделений, выяснения объема бумагопотока на каждого дознавателя и следователя и заканчивая взаимодействием с другими надзорными, силовыми структурами и судами.
Недавно моего знакомого судьба занесла под вечер в Тээли, где у него живет и работает полицейским друг юности. Отыскал его дом, но самого не застал — на дежурстве в отделении. Подрулил в бывший райотдел, дверь закрыта, но окна светятся. Стучался, стучался, достучался.
— Кто? — спрашивают из-за двери, но не открывают.
Пришлось объяснять. Наконец, дверь открылась. Обнялись, разговорились.
— Извини, что сразу не открыл, — виновато оправдывался друг. — Коллеги на скотокрадов уехали, я один, а здесь сейф с табельным оружием, сам понимаешь…
Комментарии, как говорится, излишни.
Впечатление такое, что архитекторы реформы МВД, как всегда, стригли все регионы под одну гребенку. Или почти под одну. По-крайней мере, я не слышал в свое время, чтобы при подготовке к ней всерьез обсуждались такие параметры как численность в разное время осужденных на тысячу населения, расстояния между деревнями, качество дорог и систем связи, потенциальная способность населения деревень к самозащите. Разве могут дать укорот даже просто пьяному дебоширу в деревне, где 90 процентов жителей — старики да их внуки, а участковый живет от нее за сорок километров?
Да и вообще, хорошо бы все-таки знать не только МВД России, а всем нам, что дала реформа этого министерства стране вообще и Туве конкретно. Я понимаю, что, наверное, это очень деликатный вопрос для власти. Вопрос репутации. Но для нас-то он еще важнее. Потому что касается даже таких святых вещей, как жизнь и здоровье наших детей. А ради них стоит корректировать реформу, исправлять ее недочеты, дурости и ошибки. Репутация от этого не пострадает, а региональные МВД только выиграют.
Как-то очень не хочется, чтобы и эта реформа подтвердила правоту Вячеслава Даржа. Ведь тогда выходит, что мы только у подножия пика очередного всплеска преступности…
Роман ТАС-ООЛ