В ХХI веке проблема сохранения объектов нематериального культурного наследия оказалась в центре внимания мировой общественности. Угроза полного исчезновения многих важных для самоидентификации человека форм искусства потребовала обсуждения этой проблемы на крупных международных форумах и выработки ряда международных документов.
В рамках плана основных мероприятий программы ISARS осенью прошлого года в Греции прошла Международная научно-практическая конференция «Священные ландшафты и конфликтная трансформация. История, пространство, место и сила в шаманизме». Встреча была организована Международным обществом по академическому изучению шаманизма при поддержке Европейского центра искусств в Дельфи по эгидой ЮНЕСКО, где участвовали ученые из 60 стран: Индонезии, представители Малой Азии, Вьетнама, Лаоса, Великобритании, Греции, Македонии, Австрии, Японии, Монголии, Венгрии, Киргизии, России, США, Китая и других стран. Туву посчастливилось представлять автору этих строк.
Главная цель конференции — сохранение базовых основ национального искусства народов мира, национальных языков, значимых традиций, памятников фольклора, защита культурной самобытности народов разных стран. Изучение устных традиций, исполнительского искусства, обычаев, обрядов. И встреча всем показала — есть что сохранять и развивать.
Культурное наследие рассматривается как средство, способствующее решению таких серьезных проблем, как восстановление и развитие социального и экономического потенциала разных стран. Оно может содействовать привлечению, например, в нашу республику инвестиций, развитию туристического бизнеса. Историко-культурные бренды стран имеют огромное значение для жителей территорий, формируя у них гордость за свою этнокультурную и региональную идентичность, гармоничное развитие.
В этом смысле немаловажное место занимают образы, связанные с материальным культурным наследием народов мира. Приведу конкретный пример, связанный с городом Дельфи. Дельфи — сердце греческой цивилизации. Это место боев, героев и легенд оставило огромный след в истории Эллады. Город стоит на горе, высота которой равна нашему священному Хайыракану. Вокруг впечатляющие пейзажи: богатые пастбища, ущелья, пещеры. Рядом — гостеприимные деревни, по которым проходят захватывающие туристические маршруты — иллюстрации древних легенд. Жители деревень всегда рады посетителям.
Дельфи расположен далеко от моря. Но зато здесь вам предложат и пешие прогулки, и восхождения на вершины, и полеты на параплане, и катание на горном велосипеде. Можно насладиться верховой ездой в чудесных местах. Здесь, где все дышит многовековой историей, легко погрузиться в магию времени и памяти, в чарующую атмосферу древности. Можно увидеть камень «пыра Геракла», лежавший на том же месте и при жизни Геркулеса.
Есть в перечне услуг и уникальный, я бы назвала его ботанический, маршрут. Греки украшают местность плантациями различных растений, прежде всего — плодово-ягодных кустарников: боярышника, облепихи, крыжовника, шиповника, черемухи и др. Климат здесь теплый, поэтому и сами кусты, и плоды — очень большие по сравнению с их сибирскими родичами. Путешествие по их зарослям превращается в своего рода приятный шок от ароматов и красок плантаций. Прошло уже немало времени, а я, вспоминая эту прогулку, до сих пор ощущаю эти терпкие пряные запахи. Они, как и картинки пейзажей, «выгравировались» в памяти навсегда. Вот бы и в Туве открыть такие горные маршруты…
Легендами окутана и история города Хармаена, в которой мы были. Но его старые районы ремесленников возрождаются и превращаются в островки современной индустриальной культуры, где искусство и профессии гармонично взаимосвязаны. Энергией богатых историей и покоряющих своей архитектурой монастырей и церквей пронизан каждый клочок территории этого муниципалитета. На каждом углу торгуют сувенирными изделиями местных прикладников, которые, кстати, намного дешевле, чем скульптурки мастеров камнерезного искусства в Туве. Их разбирают мгновенно. Можно встретить кожевников, сыроделов, изготовителей ножей, плотников, пастухов.
Но вернусь к конференции. На ней было сказано немало толковых суждений, но были и такие, которые ввергли меня в недоумение. Например, исследовательница из Великобритании Керрол Пегг, которая раза три была в Туве (я ее помню), считает, что меняющиеся условия быта вытесняют шаманизм, в некоторых странах он подошел к опасной черте бесследного и безвозвратного исчезновения, когда шаманы превращаются в экстрасенсов, гадальщиков, а в Ту-ве — проклинателей (носителей каргыш). Кто ей такую чушь наплел, уму не постижимо. Кстати, иллюстрировали ее выступление, демонстрируя на экране кадры с изображением налоговой инспекции г. Ак-Довурака.
Другой момент. Не знала, смеяться или плакать, когда один из докладчиков заявил, что хоомей-сыгыт как обертоновое пение, возник в связи с приготовлением шашлыка. При этом показывали видео мужчины, который готовит шашлык, имитируя хоомей, а рядом стоит иностранка, учится петь. Извлечь обертон может любой певец, но при чем же тут хоомей? Пора понять, что хоомей — это язык тувинца, и это неоспоримо.
Надуманным в этом плане выглядит конфликт за право собственности на горловое пение. Несмотря на столетние миграции, национальные смешения отдельных музыкантов, сходства между ними нет. Очень жалко, что до сих пор тувинский хоомей не могут отличить от монгольского, алтайского и хакасского эпосов. Стараются уменьшить количество стилей тувинского горлового пения до трех. Утверждают это голословно, не опираясь на исследовательскую или экспериментальную базу. Так, глядишь, скоро скажут: тувинцы научились петь у китайцев.
При этом до сих пор не изучен весь пласт музыкальной стороны шаманского камлания, неотъемлемой части шаманской мистерии. Самое печальное — тувинский шаманизм превращается в бизнес, как явление народного искусства уходит из своей естественной среды. Вот откуда идут досужие домыслы! Но все же есть и положительные результаты. Доктор Монгуш Кенин-Лопсан проводил планомерную работу по сбору, изучению и сохранению наследия шаманов, годами проводил этнографические экспедиции. Собранные уникальные образцы шаманского действия тувинцев представляют огромный интерес для выявления семантики концептов, характерных для национальной картины мира, а также определения особенностей их видоизменения в современных условиях. В век глобализации традиционная культура является важным элементом для науки и также служит связующим звеном между поколениями.
На данном этапе важно зафиксировать те формы шаманского фольклора, что живут еще в народной среде. И если мы сегодня не возьмемся за подробнейшее исследование, классификацию и выявление музыкальных типологических особенностей тувинского шаманизма, то можем потерять огромное наследие мирового значения — шаманскую лексику народа. В связи с этим хочу напомнить: многовековая история наделила Туву огромным наследием древних традиций, шаманизм и хоомей сегодня ждут дальнейшего научного изучения. Но вот кто продолжит дело доктора Монгуша Кенин-Лопсана? Кто подхватит исследование природы хоомея?
Увы, пока ответа на эти вопросы я не вижу. И очень поэтому боюсь, что абсурд о происхождении хоомея от шашлыка когда-нибудь станет для мира аксиомой…
Зоя КЫРГЫС,
доктор искусствоведения