— Национальностей у нас в семье вообще не было, пока доча не пошла в садик. Там она узнала, что бывают тувинцы и русские, и это было для неё открытием. Дома она принялась выяснять, кто же она такая. Мы вместе посмеялись и шутливо определили, что она у нас — мулатка-шоколадка. Ей это понравилось, на том и успокоились.
…Роза Кравец приехала с родителями в Туву из Красноярского края ещё маленькой девочкой. Евгений Данзы — коренной кызылчанин. Закончил 12-ю школу, поступил в автодорожный техникум. Познакомили ребят друзья, когда вместе отправились на дискотеку. Компания, в которой был Женя, дружно зашла за Розой. Жене девочка, а ей тогда было всего 15, сразу не понравилась: капризная. И Розе юноша не понравился тоже: раздражённый какой-то, да ещё и взрослый такой (а Женя-то старше Розы всего на два года). Но прошло совсем немного времени, а наши двое уже ночи напролёт болтали по телефону, и даже засыпали с телефонной трубкой на подушке. Вроде, и общего ничего не было — а потянулись друг к другу с необъяснимой силой.
Наверное, если бы шекспировские Монтекки и Капулетти не враждовали, у легендарной пары юных влюблённых всё сложилось бы так, как у Розы и Жени.
Чтобы быть поближе к возлюбленному, девушка не пошла в десятый класс, а поступила вслед за Женей в тот же техникум, который они вместе и закончили. Юноша во время учёбы успевал подрабатывать, покупал своей даме подарки — и как ни удивительно, всегда угадывал её вкусы. Угадывал даже самое тонкое: какая парфюмерная вода ей понравится. Ревновала Роза своего любимого только к его друзьям, с которыми он проводил слишком много времени, как ей казалось. И Женя уступил: скоро пара так углубилась друг в друга, в мир, который вмещал только двоих, что всё остальное перестало для них существовать.
Это мой будущий муж, решила тогда Роза, наблюдая своего Ромео.
— Мне даже хотелось ребёнка от него, — с улыбкой вспоминает она. — У него была маленькая племянница, и я видела, как он с ней водился, как трепетно относился к ней. И я подумала, что он будет хорошим отцом.
После техникума Роза строила амбициозные планы: хотела получить высшее образование и работать в банке. Она даже практику уже проходила в кредитном учреждении — готовилась. И вдруг новость: девушка беременна.
Что делать?
— А ты роди ребёнка и отдай его мне, — добродушно предложил Женя. — А потом поезжай учиться.
Роза и посмеялась, и задумалась тогда, и ещё отчётливее поняла, как сильно любит она этого юношу. Ну конечно же, никуда она от него не уедет. Они ведь это уже проходили: когда девушке ставили брекеты, ей нужно было каждый месяц ездить в Абакан к стоматологу — и каждый раз это было со слезами: как я там без Жени буду?..
…Свататься приходили родственники жениха — в дом к невесте. С подарками, как полагается. Правда, знали друг друга уже давно, знали о любви между своими детьми.
Свадьба, вспоминает Роза, была тувинская: много родственников, поздравления на тувинском языке, тувинские песни. Дарили курдюки. Всё было очень интересно.
Против того, что новая ячейка общества создаётся из представителей двух разных культур, не было сказано ни слова ни с той, ни с другой стороны. Розины родители Женю знали давно и сразу же его приняли: хороший, добрый, ответственный юноша — если прежде дочку мало куда пускали, даже с подружками, то с Женей — хоть куда. Женя — он надёжный. И Розу Женина мама знала с самого нежного возраста: она работала педиатром, и девочка наблюдалась как раз у неё.
Сегодня союзу Данзы-Кравец уже одиннадцать лет. Столько же и плоду их любви, дочке Дане.
Говорят, супруги, живущие в любви, со временем становятся похожи друг на друга. Это правда. Даже когда он — чистокровный азиат, а она — белокурая европейка с голубыми глазами. Друзья замечают, что и манеры у них одинаковые, и особые словечки — одни на двоих, и мелодия речи — одна. И понимают друг друга без слов, каким-то шестым чувством. Когда Евгений хотел подарить своей любимой колечко, то чтобы не ошибиться с выбором, привлёк к этому ответственному делу всех: и Розину маму, и подруг. Выслушал дюжину советов, а выбрал потом то, которое понравилось только ему. Которое, как ему показалось, всё же больше было похоже на Розу. И — угадал. Девушка была в восторге.
По-тувински в доме Данзы-Кравец не разговаривают, но микс культур налицо: и тувинский оберёг — мешочек с особыми травами — над входом в квартиру, и листочки с мантрами — чтобы всё было хорошо — припрятаны, где надо, и хоттей охраняет территорию. Ежемесячно — очистка помещений артышом: злые духи боятся дыма артыша, объясняет глава семьи. И Дану этот ритуал очень успокаивает. На Шагаа семья собирается и едет в гости к родителям мужа: с подарками. Мужчины уезжают встречать рассвет на гору, а женщины остаются дома.
Пожалуй, единственное, чему так пока и не научилась Роза, так это по-тувински благоговейно любить баранину. Готовить — научилась. Дома на стол всегда подаётся мясо, тем более что дочка без него не наедается, но Евгений за женой ухаживает: срезает с кусочков жир — знает, что Роза есть его не может. Женя не обижается, понимает: и без того уже многое достигнуто. Ведь до знакомства с Женей баранину Роза вообще не ела. Теперь даже полюбила — правда, по-своему.
Главное в доме Данзы-Кравец — это взаимное уважение.
— У нас нет такого, что он лежит на диване, а я прихожу с работы и начинаю что-то делать, — говорит Роза. — Даже когда затеваем уборку — договариваемся: например, он моет двери-окна, а я — всё остальное. Я думаю, это заслуга его мамы. Знаю, что он очень ей помогал.
Кстати, работает Евгений в Кызылской ТЭЦ, а Роза открыла собственный косметологический кабинет, где занимается маникюром. Банковского служащего из неё не получилось, но, может, так оно и лучше: теперь она — в сфере красоты, там, где женщине природой определено быть. И работу свою очень любит. А мужу частенько предрекает: ты у меня когда-нибудь станешь начальником ТЭЦ. Муж только отшучивается в ответ. Хотя — доволен. Жена в него верит.
Вот такая крепкая и здоровая молодая семья выросла на слиянии двух культур — территории, которую многие считают слишком зыбкой.
— Мы забываем, что мы разной национальности, — говорит Роза. — Вспоминаем об этом только тогда, когда выезжаем из Кызыла. Там нас не воспринимают как мужа и жену. Бывает, со мной пытаются познакомиться молодые люди. А Женя сидит рядом и говорит: вообще-то она со мной… Я хочу сказать, что в любви и в дружбе нет ни национальности, ни религии. Это я вычитала в Интернете и всем теперь говорю.
— А кто в вашей семье главный? — спрашиваю супругов.
— Я! — восклицает маленькая Дана.
И все смеются.
Так оно и есть.
Виктория КОНДРАШОВА